за разговором прошла ночь, и наступило утро. Проводив Клавдию Прохоровну и приведя себя в порядок, я пришла в кабинет хозяина и сказала: «Расследование закончено, вчера вы беседовали на эту тему с женой, а сегодня с вами будет говорить ваша сестра». Я быстро вышла из кабинета, а следом за мной туда вошла Клавдия Прохоровна.
Она пробыла там очень долго, больше четырёх часов. И когда, наконец, я услышала в коридоре её шаги, то бросилась к ней, и какое-то время мы стояли молча обнявшись, а потом я встревоженно спросила:
– Что вы ему сказали?
– Что ты хорошая девочка, – ответила она и ушла к себе в комнату.
Через некоторое время меня позвал к себе хозяин, выглядевший внешне спокойным. Он сказал, что финансовые потери обернулись человеческими приобретениями, что он вновь станет отцом, и теперь у него есть племянник, о котором нужно заботиться. Меня он сердечно поблагодарил за работу и добавил: «Я думал, что Антонина деньги берёт, или, в крайнем случае, Татьяна. Но Клавдию вообще в расчёт не брал, Вы специалист высокого класса». И протянул мне пухлый конверт. В этот же вечер я простилась со всеми обитателями дома. Особенно трогательным было прощание с детьми, моими учениками. Я им сказала, что должна уехать, потому что главному, свободе творчества, я их уже научила. А теперь давать советы им будет художник, который пишет большие картины для взрослых. Это примирило мальчиков с моим отъездом. А на крыльцо меня вышла провожать… Ульяна. Она обняла меня и спросила:
– Что ты мне посоветуешь?
– У счастья есть один недостаток: не всегда знаешь, что оно с тобой, – ответила я.
– Я поняла, – сказала Ульяна и сжала мою руку.
Закончилось моё расследование в Колывановском доме, но связь с этим семейством не прервалась из-за… доктора, Стефана Карловича, который разыскал меня и иногда стал наносить визиты, дарить красивые букеты цветов и бонбоньерки с моими любимыми конфетами фабрики «Жорж Борман». Что я не люблю просто шоколад ни бельгийский, ни швейцарский, я призналась доктору, ещё когда жила у Колывановых. Одним словом, ухаживал Стефан Карлович за мной, по выражению Александры, «пронзительно-выразительно». Не могу сказать, что мне это было неприятно, но особых восторгов эти отношения (если это можно назвать отношениями) не вызывали. Но был лишний повод узнать новости о Колывановых.
У Нины и Владимира Прохоровича родилась дочь, назвали её Клавдией. Она очень хорошенькая и послушная, по словам моего поклонника, чистый ангел. Сергей, племянник Колыванова, работает теперь на фабрике главным художником, они выпустили новую коллекцию, в коллекцию входят сервизы в одном стиле: обеденный, чайный и кофейный. И эта коллекция очень популярна у покупателей. Андрей и Ульяна приобрели собственный дом, живут душа в душу, у них родился четвёртый ребёнок, девочка, назвали в честь бабушки Гликерьей. Клавдия Прохоровна удалилась в какой-то монастырь на Селигере, изредка пишет оттуда сыну.
Но, к сожалению, часто рядом с радостью и счастьем находит место горе и беда. Не обошли они и Колывановых.
