многие в ее возрасте, даже не читала. Это ей все обязаны, потому что она есть на этом белом свете. Но со мной так не пойдет. Такие выкрутасы надо рубить на корню, иначе потеряешь уважение.
Валька неожиданно застыла с открытым ртом, желая что-то еще сказать, но не найдя нужных слов. Для всех остальных, кто наблюдал за ситуацией было мало что понятно, вот только что подросток изгалялся при помощи своей безнаказанности, и вдруг, стоит ловит отверстием воздух и мошек, а на глазах слезы. А все просто. Через пару секунд и у остальных отрядовцев появилась надпись:
«Игрок Валькирия удалена из отряда».
Колояр стоял опешившим. Он воспитан ни так, как современные подростки. Несомненно, его задница не раз была бита батогами. Но даже не это главное. Его воспитывали (заложили программу) быть верным, уметь служить по чести, уважать старших. Будь то по возрасту или по званию в дружине. Митрич, явно жалел Вальку и чувствовал себя неловко, что стал невольной причиной ее изгнания. А что такое быть изгнанным он знал на своей шкуре. А вот Айка меня поддержала. После сексуального демарша в мой адрес малолетней чертовки, она не увидела в ней конкурентку, но тоже решила, что такие выхваты нужно пресекать сразу.
– Правильно, капитан поступил. Не нужны нам такие товарищи, которые старших не уважают, а командира не слушаются. От нее одни проблемы, а пользы пока никакой.
– Да, без должной дисциплины, отряд это уже не дружина, а банда какая-то, – поддержал Колояр.
– Анархия – это не мать порядка, а мировой вертеп, – выдал очередную народную мудрость из своего загашника Митрич. – Ты ступай девонька, зла я на тебя не держу, простил сразу, как извинения попросила, но супротив командира и хозяина мне идти никак нельзя.
Все это время Валька переводила взор с одного члена отряда на другого, надеясь, что они заступятся за нее, но увы. Помаленьку до нее начало доходить, что шутки закончены, а за слова и поступки нужно отвечать. Но на то она и Валька – ребенок с малых лет считающий себя взрослым. Наворачивающиеся слезы не появились, она твердым голосом произнесла:
– Ив, я серьезно. Объяснил внятно и доступно. Больше так не сделаю никогда, и вообще, больше попытаюсь проблем не создавать. Урок впитала порами кожи, проняло до печени. Я в завязке, только не выгоняйте. Я вас уже семьей начала считать, не хочу ее второй раз потерять.
– Хватит манипуляций. Жалостью не проймешь. Если поняла и урок выучила, останешься в отряде. Но с этих минут, ты на испытательном сроке. А наказание заменяю на три наряда вне очереди. Возвращайся домой, вымоешь полы, наведешь порядок, приведешь свою и нашу одежду в норму. Вернусь, лично проверю.
– А пшеницу от риса отделять? Все-все, молчу, удаляюсь, чтобы ударным трудом искупить неопытность свою житейскую и стремление привлечь к себе внимание любым способом.
Я собрался рявкнуть, но Валька уже растворилась в инвизе. И все-таки один – ноль в мою пользу. Ох, а какие кренделя она станет выкидывать, став Плутом? То, что она их будет выделывать,
