создания?»
– Я же сказал, никому не открывать, – с места в карьер начал он.
– А я посмотрела в глазок, – глядя на Свиридова в упор, ответила девушка. – Мама сказала, что вы должны прийти. Проходите.
– Вы – Оля? – уточнил Владимир и прошел в прихожую. – А где Марина Андреевна? – Он заглянул в комнату напротив, и она оказалась пустой. – Она должна быть дома...
– А разве ее нет? – удивилась девушка. – Ма-ама-а!
Никто не отозвался.
– Странно, – комично сморщив чуть вздернутый нос, проговорила Оля, – по крайней мере, час назад она была дома. Я легла... пыталась вздремнуть. Конечно, какой тут сон, но я могла и не заметить, как она ушла.
– Подождем, – хладнокровно сказал Свиридов. – Разрешите, я тут посижу?
– Да-да, конечно, располагайтесь, – ответила Оля. – Что вам принести... чай? Кофе?
Свиридов, который был зверски голоден, предпочел все-таки промолчать об этом факте и остановился на кофе.
– Семен все еще не явился, – проговорила Оля, разглядывая его в упор большими, чуть выпуклыми темно-синими глазами, в которых определенно светилась тревога. – Вы что-нибудь узнали?
...Эта тревога, как слой серой пыли, мутной бледностью лежала на ее тонком серьезном лице, проскальзывала в движениях изогнутых бровей и нервном, конвульсивном поглаживании подбородка пальцами левой руки. Она определенно не находила себе места.
Свиридов не колебался ни секунды, когда из его губ почти помимо воли выскользнуло:
– Нет... еще нет. Но кое-что прояснилось... скажем так, начало проясняться.
– Скажите... простите, не помню вашего имени... с ним ничего не случилось? Есть надежда?
– Надежда должна быть всегда, – фальшиво ответил Владимир. – Но куда же могла деться Марина Андреевна? Когда вы видели ее сегодня в последний раз?
– Последний раз, – машинально повторила Оля, а потом в ее горле что-то сухо хрипнуло, и она склонила лицо к коленям.
– Успокойтесь, ради бога, – произнес Свиридов, отставляя кофе и пересаживаясь из кресла на диван к Оле, – не надо... не надо так волноваться, особенно если все не так плохо...
Ему показалось, что прозвучало все это довольно жалко – сложно успокаивать, держа в себе болезненно саднящую ложь – и еще предчувствие, что отсутствие Марины Андреевны... не случайно и вовсе не так безобидно, как Владимир пытался убедить себя и Олю.
Девушка взглянула на него влажными от подступивших слез глазами и сказала неожиданно хрипло, почти грубо:
– Водка... есть?
Марина Андреевна исчезла. Она не появилась ни в этот день, ни на следующий...
Это было приблизительно в десять утра, во двор Илюхиного двора въехала черная «Волга», за рулем которой сидел лейтенант Бондарук.
К тому времени пробудился только Свиридов. Нельзя сказать, что его самочувствие было оптимальным, но при помощи холодного душа, бутылки пива
