и понять во, что она, чёрт побери, ввязалась. Ведь жила же совершенно обычной жизнью… Работала, поддерживала отца с его женой и по вечерам смотрела сопливые сериалы о любви. Ничуть не мечтала об острых ощущениях и леденящих кровь приключениях. Её и так всё устраивало, но из-за “Котика” Беллы она сейчас скрывалась от каких-то преступников, которых, насколько она понимала, послал какой-то человек, чтобы Дмитрию насолить.
Господи, если Юлька с папой узнают, то они же её до конца жизни в комнате запрут и запретят нос на улицу показывать. Скажут, что с её везением и удачей лучше сидеть дома, и Аня не сможет с ними не согласиться.
– Серый, ну чё ты там?
– Да всё, Пах, не ной. Здесь дело сделано. Сейчас погнали в офис. Закрепим результат, так сказать.
Через пару минут мужчины скрылись из кабинета, словно их там никогда и не было, а Лебедева, так и осталась сидеть на корточках, несмотря на сильно затёкшие ноги и руку, в которой держала телефон. В голове стало неожиданно пусто, будто это не у неё ещё мгновение назад количество мыслей возрастало в геометрической прогрессии. Но выдохнуть не получалось всё равно и совсем некстати стали дрожать губы.
Аня неловко выпрямилась, держась за перила балкона и на негнущихся ногах прошла в кабинет. Теперь он не казался таким удобным и уютным. Сейчас хотелось сбежать отсюда как можно скорее, но прежде, чем это сделать, Аня выдвинула нижний ящик стола и, ощупав рукой заднюю и верхнюю стенку, наткнулась на тот самый, закреплённый скотчем к поверхности пакетик, который так старательно спрятали. Девушка, не глядя, сунула находку в карман, предусмотрительно натянув перчатку, и едва не выбежала из комнаты, позабыв щёлкнуть выключателем. Преодолев расстояние от кабинета до входной двери в рекордные сроки для её состояния, буквально выпала из дома на крыльцо прямо в чьи-то сильные руки, вовремя её подхватившие и спасшие от падения.
В первые секунды Аня сама машинально ухватилась за неожиданного спасителя, а потом, опомнившись, резко отпрянула и закричала.
Кажется, ей всё-таки не удастся посетить Париж. По крайней мере, не в этой жизни.
Глава третья.
– Аня, чего кричишь, и почему ты до сих пор здесь? Книжку свою не нашла?
Белла смотрела на неё с искренним недоумением и, кажется, не замечала, что цвет лица Лебедевой в данный может посоперничать с цветом её белоснежной песцовой шубы, в которую Уварова с нескрываемым наслаждением куталась, или со снегом, что, неспеша, падал сверху.
Аня прижалась спиной к входной двери и шумно выдохнула, когда перевела лихорадочный взгляд на “Котика”, который как раз её и поймал. Мужчина внимательно следил за каждым её движением, и у неё в голове пронеслись тысяча слов и предложений, которыми она могла бы объяснить ему своё поведение, но с губ сорвалось лишь жалкий всхлип и до ужаса плаксивое:
– Дима…
С чего это она решила так его назвать, Аня понять не смогла. Они даже не
