Но я не могу. Потому что сознаю: каждая миллисекунда промедления может стоить мне самого дорогого.
И я бегу. Хрипя, задыхаясь, почти умирая. Ноги мучительно ноют. В обнаженные ступни впиваются мелкие камушки и мусор, но эта боль – меньшая из зол сейчас.
Мышцы сводит. Все чувства сплелись в один кошмарный клубок боли. Кажется, она такая сильная, что я даже не понимаю, как тело вообще способно выносить эту пытку…
Спотыкаюсь. Следующий вдох застревает в горле, не достигая легких. Этот момент – единственный, когда способна услышать что-то еще, помимо своего надсадного, надрывного дыхания…
В последнюю секунду перед кажущимся неизбежным падением все же удается схватиться за стену. Рука погружается во что-то рыхлое, вязкое, теплое… Но это тепло почему-то не внушает покоя – оно вызывает омерзение…
Взгляд панически устремляется к руке. Я испуганно отдергиваю ее, видя – мои пальцы в какой-то мерзкой, отталкивающей своим запахом и видом слизи…
Хочется закричать. Я открываю рот, но оттуда не вылетает ни звука. Замерев, словно парализованная, напряженно вслушиваюсь в окружающие меня шумы…
Недалеко капает вода. Мучительно медленно, с гадким, хлюпающим звуком. Слышится глухой рев проезжающих где-то надо мной машин. Но громче всего – шаги. Снова эти чертовы шаги!
Я срываюсь с места. Не понимая ни где я, ни куда и от кого бегу. В сознании бьется лишь одна мысль: быстрее, быстрее, быстрее! Меня не должны поймать!
От затхлого, противного воздуха, который вынуждена вбирать в себя в поисках спасения, в горле встает тошнота. Но страх сильнее. Страх не за себя – а за то, что я должна сохранить любой ценой…
Стены тоннеля, по которому я бегу, однообразны и бесконечны. Я не понимаю ни где начало его, ни где конец. Не понимаю, как выбраться…
Через некоторое время я рискую обернуться в поисках своего преследователя. Близко ли он? Успела ли я оторваться?
Но то, что вижу позади себя, куда страшнее того, что ожидала. За мной красной лентой тянется кровавый след, он уходит прямо под мою длинную белую юбку, подол которой тоже окрасился в багряные тона…
От увиденного стынет кровь в жилах, по коже пробегает мороз… Смотреть на это невыносимо, но не смотреть я отчего-то не могу…
Новая боль разрезает тело напополам и это дает новый толчок, новый импульс. Бежать! Но откуда-то приходит понимание, что все – напрасно…
И все же я бегу. Бегу, ощущая, как теряю самое важное… теряю смысл. Смысл двигаться. Смысл дышать. Смысл всего…
Остановиться удается только тогда, когда внезапно понимаю – впереди обрыв. Замираю с ногой, занесенной над пропастью, хочу отпрянуть, но натыкаюсь спиной на чье-то тело…
Холодная, безжалостная рука толкает меня вперед…
Больше нет шанса на спасение. Больше нет выхода. Я срываюсь вниз, в последней, отчаянной попытке пытаясь обернуться, чтобы увидеть, кто это сделал. Кто виноват?..
Но у тьмы нет лица. И в момент, когда свет окончательно гаснет, я наконец слышу собственный оглушительный крик, полный животного ужаса и безнадежности…
…и просыпаюсь.
От ночного кошмара по спине струился пот, сердце в груди колотилось, как бешеное. Сумасшедший крик, сорвавшийся с губ, все еще стоял в ушах.
Я инстинктивно пошарила по постели рукой, ощупывая место рядом с собой. Но ладонь встретила лишь холод и безучастность простыней. Конечно, там было пусто. Валера наверняка давно ушел на работу.
В последнее время муж вставал очень рано – строительство нового объекта, на котором он был занят в качестве инженера, отнимало кучу времени. Он уезжал на стройку рано утром и возвращался поздно вечером, ближе к ночи. Я видела его так мало, что начинала скучать настолько сильно, будто мы и не жили вместе под одной крышей.
А как бы мне хотелось сейчас, чтобы он меня просто обнял! Как делал всегда, когда мне было плохо – укрывал собой от любой беды, ни о чем не спрашивая, не задавая лишних, бессмысленных вопросов… Просто был рядом, зная, что его надежные объятия – это все, что мне в такие моменты нужно.
Я обняла себя за плечи, пытаясь спастись от чувства холода, рожденного кошмарным сном. Казалось, этот леденящий ужас, что испытала во сне, проник мне под самую кожу и не желал уходить даже теперь, наяву…
Глупости! Это был всего лишь кошмар. Всего лишь еще один кошмар, порожденный моими собственными страхами. Но почему такой пугающе живой?..
Я знала, что все это связано с тем делом, которое упорно откладывала на протяжении нескольких дней. Шли уже одиннадцатые сутки моей задержки… и пора было сделать тест, но я боялась.
Боялась
