еще, выскочил прямо из картины, зажимая в зубах чью-то тетрадь. Вскрикнув, я отшатнулась. Адин попыталась упасть в обморок, но не получилось – кабанчик рухнул на её кровать, поэтому пришлось живо того сгонять.
– Держите его! Он где-то здесь должен быть! – донеслось из коридора, и двери нашей спальни распахнулись. – Ага, попался!
Кастелянша, мадам Мейси, зловеще улыбнулась похрюкивающему поросенку. Ну точно на жаркое пустит! А ведь магическое существо, раз по картинам передвигается, нельзя с ним так, совсем нельзя!
– Хрю!
Поросенок, словно почувствовав мои жалость и сострадание, круто развернулся ко мне, выплюнул погрызенную тетрадь – к слову, принадлежащую заучке нашего курса Харриет, которая едва не слегла с сердечным приступом, увидев, что стало с её конспектами – и со всех ног, вернее, копыт, помчался на меня. Я попыталась уйти с его траектории, но какой там! Магический зверь создал вокруг себя волновой щит, который легко забросил меня… в картину!
– Хрю!
– А-а! – это уже моё.
С весенней полянки мы быстро перекочевали в другую картину: уютную гостиную с кожаным креслом и чайным столиком, за которым расположился мужчина в дорогом одеянии. Одну руку он упер в бок, а второй облокотился о стол, смотря на зрителей реального мира с некоторым превосходством. Эту картину я не узнать не могла.
Это же портрет ректора Ингвара в его же кабинете!
– Ты куда затащил меня, негодник? – шикнула я на кабанчика, который медленно пробирался к чайному столику, в данный момент заваленному различными мясными деликатесами и фруктами.
Сам ректор нас, к счастью, не замечал. Причем ни один из них. Ни тот, что был в картине, ни тот, что был в кабинете за столом. Но если на лицо они были похожи, то по телосложению различались колоссально: ректор Ингвар в свои еще достаточно молодые годы был обрюзглым мужчиной с намечающейся лысиной, портрет же ему откровенно льстил. Ни о какой лысине речи не шло, а фигура отличалась статью и шириной плеч. За это он наверняка немало приплатил художнику!
Пока кабанчик увлеченно поедал яства, довольно похрюкивая, я заинтересовалась действиями в кабинете. Напротив ректора стоял молодой высокий мужчина, подтянутый, с темными прямыми волосами, спадающими на плечи. В черных кожаных брюках и темно-зеленой куртке он выглядел внушительно и дерзко. Аристократы так не одеваются, но почему-то сомнений в том, что этот мужчина аристократ, не возникало. Слишком в нем было всё… великолепное?
– Я так рад, господин Дан, так рад, что вы желаете поделиться своими знаниями со студентами нашей академии. Это настоящая честь для нас! Не выразить словами…
Мужчина поднял руку, требуя от ректора молчания. Я видела немного людей, которые вызывали у ректора столь подобострастные чувства.
– Я прекрасно понял вас, магистр Ингвар. Для меня тоже будет интересным опытом работа в этой академии. Могу ли я осмотреть её?
– О, сейчас уже ночь… быть может, завтра?
– Я
