и не живут без истинной, значит, и я не смогу. Но живу. Почему-то еще живу.
– Нет, Лёш, я не хочу.
– Да ладно тебе! – он фыркнул и сел прямо на стол, сминая своей жопой важные документы. – Полгода прошло. Пора жить дальше. Ты выкарабкался…
– Нет.
Он не понимал, что после такого жизни просто не существует. Она рассыпалась как карточный домик, покрылась пылью, которую невозможно стереть. И не поймёт, пока не встретит ту самую. Всё эти дни он был рядом, поддерживал. Может, я сижу тут только из-за него…
Эта мысль впервые пришла мне в голову. Я так зациклился на своих чувствах, что забыл о том, что и у Лехи когда-то была личная жизнь. Девушка. Не истинная, но милая и красивая.
– А где Оля? – с трудом, но я вспомнил её имя.
Леха уставился на меня, словно увидел впервые, потупил пару минут, нахмурился:
– Оля? – переспросил и заржал. – Братиш, ты совсем того! Мы с Олей уже полгода как расстались! Да уж… Слушай, вылезай из своей коробочки, а то все на свете проспишь. У Грегоря сегодня юбилей, мы приглашены. Давай. Вылезай из своей скорлупки и вперед к приключениям.
Я никуда не хотел. Апатия не отпускала, желания веселиться не было.
– Лёш, давай не сегодня. Я с делами раскидаюсь и…
Это была чистая отмазка, и мы оба понимали, что с делами я до конца так и не разберусь. А даже если и сделаю это, то все равно никуда не пойду.
– Трусишь, – прищурился брат. – Очкуешь, что ни одна девка на тебя не посмотрит. Давай поспорим?
– О, луна, – вздохнул я. – На что?
– Что сегодня ты снимешь телку. И трахнешь её.
Официально заявляю, что мой брат спятил.
Глава 1
Басы били по сердцу, выбивали воздух из лёгких, но я не собиралась искать местечко поспокойнее. Обычно на баре тихо, но в этот раз мне не повезло. Где-то вопили девчонки с работы, которые должны были составить мне компанию. Или я им, сам черт не разберёт, на что я рассчитывала, когда припёрлась сюда.
Напиться.
Вдрызг. Вдрабадан. В синьку…
– Повтори, – качнула стаканом, улыбаясь бармену.
Парень весело мне подмигнул, и через мгновение передо мной стояла очередная порция чего-то очень крепкого и сладкого.
Забыться хоть на одну ночь. Да, лучший вариант из всех возможных. Я не хочу думать о том, что будет завтра, снова бегать в поисках вариантов, думать о том, чего уже не изменить. Если мир решил рухнуть, ему не помогут ни клей, ни подпорки, ни пятисантиметровые гвозди. Он все равно упадёт, придавив всех вокруг своим весом.
Нет. Только меня. Больше никто ничего не заметит. Так оно и происходит. Мир никогда не рушится для всех, он может пошатнуться, но рухнет лишь для меня.
– Оу, – рядом со мной приземлилась Ксеня, выхватил мою рюмку, выдула её залпом и откашлялась. – Ну и дрянь! Пошли танцевать! Я не могу смотреть, как ты тут одна сидишь. Там такие парни… Огонь! – она мечтательно закатила глаза.
Я улыбнулась, потому что этот человек был настолько жизнерадостным, что не оставлял никому даже малейшего повода грустить.
– Ты выпила мой, – я задумалась, но не вспомнила названия, дернула плечом и поднялась, доставая из сумочки купюру покрупнее, чтобы поблагодарить отзывчивого бармена. – Пошли, горе ты моё счастливое.
Она завизжала, схватила меня и потащила сквозь толпу, даже не думая тормозить и ждать, что нам уступят дорогу.
– Подожди, дай я сумочку поудобнее возьму, – даже засмеялась.
Сегодня мне не хотелось быть нечастной. Пусть только сегодня, один день, но я хочу счастья, радости, наслаждений… Всего того, что есть у остальных.
На танцполе музыка орала так, что невозможно было расслышать, что мне говорила Ксеня. Но она, кажется, даже не пыталась что-то донести до меня, просто кричала от восторга, как и остальные наши девчонки.
А им было от чего кричать.
Точнее, от кого.
Почему-то сегодня в этом клубе собралось слишком много красавчиков. Их концентрация на квадратный метр просто зашкаливала. Я бы поспорила, что они тоже отмечали здесь что-то, но спорить было не с кем. Девчонки кайфуют, им нравится внимание, а я…
Мне нужно забыться.
Ксеня уже потерялась в толпе, а мне было все равно. Я растворилась в грохоте, уже не обращая внимания на басы, просто наслаждаясь ритмом. И двигалась так, как хотелось мне, так, как чувствовала музыку. Плевать, что думаю остальные, эта ночь принадлежит только мне.
Я
