зднее в своей исследовательской деятельности я в меру сил и способностей стремился следовать указанному принципу. Творческая атмосфера в местах, где мне доводилось работать, благоприятствовала этому.
В 1970—1990-х годах это был Сектор социологии чтения и библиотечного дела Государственной библиотеки СССР им. В.И. Ленина. Практическая работа по изучению читательских интересов и вкусов, а также институциональных механизмов, обеспечивавших население книгой, – сети библиотек и книжной торговли (особенно участие в опросах читателей, библиотекарей, работников книжных магазинов) – вырабатывала у сотрудников сектора специфический взгляд на литературу, существенно отличавшийся от литературоведческого. Это был, если можно так выразиться, «взгляд снизу», не нормативный, а дескриптивный, учитывающий многообразие читательских практик и интерпретаций читаемого. В то же время методологический семинар, работавший в секторе в 1970—1980-х годах, способствовал формированию социологического видения литературы – как специфического социального института, основывающегося на сложном взаимодействии ролей внутри него (автор, читатель, издатель, книготорговец, критик, педагог и т.д.) и находящегося в постоянном взаимодействии с другими социальными институтами (государство, экономика, мораль, религия и т.д.).
В 1990-х – первой половине 2000-х годов в дополнение к исследованиям Ленинки (с 1992 года – Российская государственная библиотека) специфический опыт дала активная работа в качестве автора и внутреннего рецензента многотомного биографического словаря «Русские писатели. 1800—1917». Написание многочисленных биографий писателей «третьего ряда» (главным образом представителей лубочной, газетной и «бульварной» литературы) способствовало пониманию многообразия писательских практик, форм литературной коммуникации (книга, толстый журнал, тонкий журнал, газета, лубок и т.д.), читательской рецепции и т.п.
Далее, сотрудничество в эти же годы в издательстве «Новое литературное обозрение» в качестве журнального и книжного редактора, публикатора, рецензента и библиографа познакомило с «кухней» журнальной и книгоиздательской деятельности.
Нельзя не упомянуть и работу в Российской государственной библиотеке искусств в 2000-е годы в качестве заведующего Сектором редких книг. Изучение библиофильских собраний, специфических форм книгоиздания (литографированная пьеса), авторских инскриптов и т.п. внесло дополнительный вклад в понимание различных форм взаимодействия по поводу книги.
Подобный межпрофессиональный опыт в моей практической историко-социологической и историко-литературной работе нашел выражение в следующем:
во-первых, это подход к литературе и печатному делу, предполагающий рассмотрение различных их элементов или в их комплексе, или, если непосредственно изучается один из них, с учетом перспективы других;
во-вторых, привлечение по возможности более широкого круга источников по изучаемой теме;
в-третьих, обращение к таким предметным сферам и проблемам, которые не изучаются или почти не изучаются, поскольку не вписываются в рамки существующих дисциплин либо табуированы в силу устоявшихся идеологических и эстетических иерархий и предпочтений.
Среди основных таких тем и сюжетов были биографика, лубочная словесность, отечественные уголовный роман и научная фантастика, биографии и творчество низовых литераторов, а также авторов с «подпорченной» репутацией (Ф.В. Булгарин, П.П. Свиньин, В.П. Буренин, А.С. Суворин, Н.И. Чернявский) и др.
Мне повезло: я работал вне системы академических учреждений, а руководители тех институций, с которыми оказалась связана моя научная работа (В.Д. Стельмах в Секторе социологии чтения и библиотечного дела Государственной библиотеки СССР им. В.И. Ленина, И.Д. Прохорова в журнале и издательстве «Новое литературное обозрение», А.А. Колганова в Российской государственной библиотеке искусств), не только не сковывали научный поиск, но и, напротив, всячески поощряли его.
Работы, связанные с основным направлением моих научных интересов – исторической социологией русской литературы, – составили два сборника, вышедшие в издательстве «Новое литературное обозрение» («Как Пушкин вышел в гении», 2001, и «От Бовы к Бальмонту и другие работы по исторической социологии русской литературы», 2009), однако за их рамками остался ряд статей. Это работы по социологии литературы, либо написанные после выхода упомянутых сборников, либо посвященные другим темам. Это, далее, работы по биографике: написав около сотни статей для словаря «Русские писатели. 1800—1917» и накопив опыт биографиеписания, я задумался о смысловой структуре и механизмах «сборки» биографии и попытался изложить свои наблюдения и размышления. Это, наконец, ряд написанных по разным поводам статей историко-литературного характера, «отпочковавшихся» по большей части от словарных биографий, в которых меня, впрочем, тоже интересовали связи литературы с культурой, государственными институтами, идеологией и т.п.
В
