взяли?
– Взял, – Гуров показал – А то куда хавчик ныкать.
– Идем?
– Пошли пока не засекли.
И прикрываясь ночной тенью от деревьев, мы двинулись в обход по лесу к столовой. Самый опасный участок – это освещенная дорога перед плацем. Путь самый короткий, но рискованный. Идти в обход, можно попасть в поле зрения часовых или дежурных офицеров, совершающих обход.
В солдатской столовой горел свет. Повара готовили завтрак, а «дедушки» ели жареную картошку. Этот запах плыл над плацем в лес, в нашу сторону, дразня голодные желудки.
– Если уже готовят завтрак, значит, продукты со склада взяли.
– Пора и нам подхарчиться.
– Если готовят завтрак, то продуктов на складе нет?
– Должны быть.
– Идем или возвращаемся? Сейчас хватятся, еще самоход припишут. Не сознаваться же в краже жратвы!
– Ну, что, идем?
– Давай! По одиночке!
– Кто первый?
Я перетащил поясной ремень так, чтобы бляха была на пояснице. Так бегать удобнее и не надо беспокоиться, что он на бегу может расстегнуться и упасть на землю. Каждый ремень был подписан, равно как и любая вещь у курсанта: пилотка, брюки, куртка.
Курсант без бирки – как пизда без затычки. Старинная курсантская поговорка. Какая фигня только в башку не лезет, когда «очко играет».
– Я! – и рванул через плац.
Хотелось верить, что бегу бесшумно, насколько это было возможно в сапогах. Да и сердце бухало так, что казалось его стук был слышен далеко за пределами плаца, не то, что грохот яловых сапог в ночной тиши. Во рту сухо. Спина мокрая.
Вперед. Вот и спасительная тень. Я нырнул туда. Огляделся. Вроде, тихо. До заветной двери пять шагов. Уже тихо отступаю к ней. Тихо. Вот еще одна тень выскочила из укрытия. Я не знаю, какие нормативы по бегу в сапогах в армии, но то, что Гуров их перекрыл с громадным запасом, – факт. Казалось, что он не бежал, а парил над плацем, лишь слегка касаясь изредка асфальта. В неверном, ломающемся свете «кобр» это сюрреалистическое зрелище. Прошло не более пары секунд, но из-за страха время удлиняется. Не может быть, чтобы кто-то это еще не видел!
Как говорил Жеглов в известном фильме: «Всегда найдется человечек, который что-то видел, слышал, знает».
Вот и сейчас, казалось, что весь штаб наблюдает за ночным полетом над плацем отдельных курсантов. Даже делают ставки, кто быстрее, и через сколько они их поймают. И какие сказки будут лепетать они в свое оправдание.
Все вихрем пролетело, пока Гуров несся через ночной плац.
Вот он уже рядом со мной. Широко раскрытый рот, глотает воздух. Во взгляде немой вопрос:
– Ну, как? Тихо?
– Тихо. Сейчас Алтухов домчится, и начнем операцию «Ы».
Гурыч лишь мотнул головой, продолжая глотать воздух.
Алтухов более сухой и легкий, чем мы с Андреем, донесся еще быстрее.
