ыл о своих детях? Имеет ли сама Планета право на жизнь?
На эти и многие другие вопросы придется найти ответы главному герою, волею случая заброшенному в свое ближайшее будущее.
Каждый человек достаточно велик для того, чтобы вместить в себя Бога.
Пролог
Вы когда-нибудь наблюдали за курицами в курятнике? Стас наблюдал. Причем был занят этим вдохновенным процессом уже который день…
Удивительно, но жизнь в курятнике напоминала Стасу модель общества в миниатюре. Та же борьба за выживание, за власть, за место под лампочкой. Каждая вторая курица непременно считала себя доминантной и пыталась указать место своей соплеменнице. С петухами было все понятно и без аналогий, тут борьба за самку и за право называться альфа-самцом. Чем выше сижу – тем дальше гляжу как в переносном, так и в прямом смысле. Потому как в прямом смысле эти самые петухи старались забраться как можно выше и взирать на всех свысока, видимо, искренне полагая, что такая позиция делает их существенно значимее и привлекательнее в глазах все тех же куриц, а может, и остальных петухов тоже.
И самая главная мысль не давала покоя Стасу: что ждет всех этих в принципе симпатичных и по-своему разумных существ завтра? А перспектива у них одна – бульон или курица-гриль. И все потуги, вся эта суета никому по сути не нужна, потому что исход один – деревянная чурка и топор хозяина. А разве у людей иначе?..
Короче, Станислав Николаевич Рогозин, отставной полковник службы безопасности, пребывал в меланхолическом настроении. И пребывал он в этом настроении на даче: приехал сюда из суматошной столицы три месяца назад, предварительно плюнув с высокой колокольни на государеву службу. В смысле написав рапорт и уволившись на пенсию по выслуге лет.
Не то чтобы кто-то его гнал с этой самой службы. В целом полковник Рогозин был на хорошем счету как у руководства, так и у коллег по службе, потому как никогда не был подлецом, что, кстати, вовсе не редкость в таких структурах и на таких должностях. Просто в какой-то момент пришло осознание одной простой вещи: «Что я сделал за 45 лет жизни и в частности за 25 лет службы в структурах? Что сделал полезного? Что останется после меня? С кем или с чем я собственно боролся все эти 25 лет?». И, как это ни печально, на эти простые вопросы Стас для себя ответа не находил.
Будучи человеком по натуре работоспособным и достаточно энергичным, он первое время с головой окунулся в сельскую жизнь. Вырыл на собственном участке небольшое озерцо, причем вырыл в прямом смысле своими руками, хоть и страдал потом от боли в мышцах. Кабинетная работа как-то не особо способствовала физическому развитию, а посещать спортзал было некогда, да и не особо хотелось, если честно. Тем более что от природы Стас был худощав, достаточно подтянут и справедливо исповедовал принцип о том, что «здоровым спорт не нужен».
Закончив с озером, взялся за грядки, посадив какие-то овощи – то ли огурцы, то ли патиссоны. При посадке особо не вникал в агрономические нюансы, полагая, что земля-матушка должна сама разобраться с тем, что в нее воткнули. Результат оказался закономерным – ни на грядки, ни на то, что на них выросло, без слез смотреть было невозможно, особенно в сравнении с соседскими огородами.
Потерпев фиаско с овощеводством, перешел к следующей стадии – взялся строить курятник. Строить – это, конечно, громко сказано: скорее, попытался превратить в курятник древний сарайчик для тяпок, оставшийся от бывших хозяев дачи. Перешерстив сайты и чаты любителей куроводства и кое-как уяснив для себя принципы обустройства куриного коттеджа, Стас с воодушевлением взялся за дело, которое в течение недели и закончил. Нельзя сказать, что получилось идеально, но, скорее всего, для куриц сгодится. Главное, что квадратура соответствует установленным стандартам, где не надо – не дует, где надо – есть вентиляция. Жители курятника, похоже, придерживались того же мнения, поскольку воодушевленно осваивали многочисленные лесенки и жердочки, насесты и гнезда, коими в изобилии снабдил сооружение гордый строитель.
За созерцанием общественных процессов, происходящих в замкнутом социуме, и застала Стаса супруга Валентина Ивановна Рогозина.
– Долго медитировать собираешься, архитектор куриных душ? Пойдем ужинать, завтра кто-то на рыбалку собирался, не забыл еще?
– Иду, милая, иду. А ты знаешь, почему каждая курица стремится забраться выше своих собратьев?
– Знаю – это называется «доминантная курица».
– Это ты у меня доминантная курица, а у птиц это инстинкт самосохранения: чем выше на дерево залез, тем безопаснее.
– От топора и дальнейшей кремации на решетке гриль их это все равно не спасет.
– Прозаично, хотя и справедливо. Радует одно: они об этом не подозревают, думают, у них вся жизнь
