ем, – в дверях кабинета появился незнакомец.
Он был молод, но все же заметно старше Френсиса, ростом он был чуть пониже, сложением – чуть покрепче, а его русые волосы были заметно короче, прямее и светлее. В покрое его добротной одежды угадывались черты формы гвардии герцога Бетенгтона, но лишь угадывались, так как её обладатель вложил много денег в её дополнительное украшение – тут и декоративные строчки золотыми нитями, яркими молниями сияющие в глубоком чёрном бархате, и вставки алого атласа в разрезные рукава, и изысканная гравировка на эфесе шпаги, и богатый каскад чёрных страусовых перьев на столь же чёрной шляпе, которую прибывший держал в руке.
Незнакомец сдержанно поклонился, выпрямился и стал деловито осматриваться.
– Уильям, кто это? – нахмурился Френсис.
– Это и есть тот самый гонец от Его Светлости. Праиэр… – начал было докладывать смущённый дерзостью гостя Уильям, но Френсис перебил его и обратился прямо к прибывшему:
– Гонец, значит… Тогда начнем сначала. Гонец, выйди вон и дождись, пока я позволю появиться передо мной. И сразу предупреждаю, я выслушаю тебя только после того, как ты проявишь должное уважение к сыну своего властелина. Всё понял? – тон, которым Френсис отдал эти распоряжения, не допускал ни малейших возражений.
И он был услышан. Гонец на мгновение замер, потом кивком подтвердил, что всё понял и принял, как должное, резко развернулся и стремительно вышел из кабинета, не забыв закрыть за собой дверь.
Взгляд синих глаз Френсиса снова обратился к растерянному Уильяму:
– Так скажи мне, любезный, что это за наглец?
Уильям сокрушённо повел головой и благодарно улыбнулся господину:
– Он назвался Филом. Сказал, что он праиэр гвардии вашего отца. А ещё он сказал, что челядь дворца должна низко кланяться при встрече с праиэрами…
– Просто Фил?! Никакого дворянского титула? Даже фамилии? – удивился Френсис.
– Он так представился.
– Праиэр Фил… Даже у праиэра есть фамилия, но он не счёл нужным её назвать. И держится так дерзко… Ладно, я приму его… в полдень.
И Френсис выразительно указал слуге на большие каминные часы с боем, стрелки которых собирались возвестить о наступлении полудня только через несколько минут. Уильям улыбнулся в ответ, кивнул и покинул комнату.
– Не слишком ли круто ты встретил гонца герцога?
Из-за высокой ширмы вышел молодой человек. Возрастом он если и был старше Френсиса, то не на много. Такого же высокого роста, такого же атлетического телосложения, и одет он был так же, как и Френсис – коричневый безрукавный камзол поверх белоснежной рубахи с просторными рукавами на высоких манжетах и с широким отложным воротником. На них были одинаковые тёмно-коричневые панталоны, кремовые чулки и чёрные туфли с пряжками. Другими словами, платье этого юноши никак не помогало определить его статус в окружении молодого герцога. На этом их сходство и заканчивалось. Если Френсис был шатеном, чьи волосы мягкими волнами спускались почти до плеч, то его приятель являлся жгучим брюнетом, обладателем крупных непокорных кудрей. Синие глаза Френсиса, против тёмно-карих, почти чёрных его друга. И черты лица последнего заставляли предположить, что его родители были уроженцами юга Фрагии, а то и Испайры.
– Фил. Праиэр гвардии герцога, – молодой брюнет внимательно прислушался к ощущениям, которые порождали эти слова.
– Всего лишь праиэр. Пусть знает свое место, – Френсис с явной досадой поджал губы.
– Его статус очевидно выше моего…
– Анри, ты мой личный порученец. Праиэров четыре. А ты один единственный, – и Френсис лукаво усмехнулся.
Анри благодарно кивнул в ответ, и его губ коснулась тень улыбки:
– Порученец… Учитель сильно сомневается, что мне будет позволено остаться при тебе в таком качестве. Ты ведь помнишь, что он рассказал нам?..
Френсис нахмурился, его синие глаза стали почти чёрными:
– Как не помнить… Но я всё-таки сын герцога. Что это может означать, если мне не будет позволено самому выбирать людей в своё окружение? Так что, не драматизируй прежде времени.
На этот раз Анри улыбнулся более открыто, но Френсис понял, что это просто более успешная попытка скрыть тревогу. Тогда он подошёл ближе и тем заставил друга смотреть ему прямо в глаза.
– Нашей дружбе уже десять лет. Никакие титулы и сопутствующие им предрассудки ей не страшны. Я снова докажу тебе это.
– И снова будешь не прав! – вдруг вспылил Анри, – Перед тобой по праву рождения открыты все двери этого мира…
– И мы будем открывать их вместе! Мы так решили ещё десять лет назад!
– Тогда
