наследник! Вы и ваша жена получите вознаграждение!
– Как мы сможем помочь ей и ребёнку здесь, вне стен отделения для новорождённых?
– Вы когда-нибудь видели ночное небо?
– Да.
– Столько алмазов имею. Вы получите самые яркие!
– Да, – снова сказал Лазарев. Происходящее не укладывалось в голове. – А если нет? – задал он вопрос самому себе.
– Если не сможете, я отблагодарю за участие! – сказал вождь, будто прочёл мысли Лазарева.
– Как? – не удержался от вопроса Тимур Виленович.
– Мы не дикари! Вы получите по одному камню и будете переправлены в вашу больницу!
Лазарев опустил глаза, чтобы вождь не увидел недоверия и страха. Но Атмумго всё понял.
– Мы не сможем причинить вам вреда, потому что у генерала Хосе Альвареса мой младший брат! Он будет там, пока вы с женой не вернётесь, – вождь вгляделся в лицо гостя. Вместо ожидаемой радости он увидел ещё большее уныние.
– Если вы не вернётесь через сутки – моему брату отрежут губы!
Лазарев вздрогнул. Если вождь так спокойно говорит о брате, во сколько он ценит жизни чужих врачей?
Атмумго развернулся и пошёл прочь.
– Я могу встать? – спросил Лазарев, глядя на слуг вождя.
– Вы можете делать всё, что посчитаете нужным, – сказал вождь, не оборачиваясь.
– Даже войти к роженице и увидеть свою жену?
– Да! – вождь дёрнул плечами и вышел.
Вскоре Лазарев увидел и жену, и роженицу. Бедная негритянка сильно страдала от болей. Курения местного шамана, похоже, мало чем помогали. Взглянув на пациентку, Тимур Виленович понял: роды через естественные родовые пути невозможны!
Молодая женщина лежала на пуховых перинах в доме, похожем на маленький дворец. Лазарев обратил внимание, что короткие ножки кровати были из чистого золота. Такие же были подоконники. Если этот дом строили европейцы, то по проекту самого вождя. В головах роженицы стоял местный тотем с круглыми алмазами вместо глаз. Лицо его было настолько страшным, что любая европейская женщина разродилась бы, только увидев его, в любом сроке беременности, пол был застелен шкурами леопардов, на стенах висели яркие картины неведомых художников. На них были изображены какие-то знаки. Наверное, это причиндалы шамана, подумал Лазарев. Но его больше интересовало состояние дочери вождя. Негритянке было около пятнадцати лет. По канонам классического акушерства она была юной первородящей. Небольшого роста, с остроконечным овоидом живота – типичное телосложение женщины с узким тазом. Лазарев осмотрел роженицу и пришёл к выводу, что головка плода намного крупнее родовых путей.
Родовая деятельность не прекращалась, временами негритянка постанывала от боли. Нарастание силы схваток могло привести к разрыву матки и смерти от внутреннего кровотечения. О жизни будущего наследника в этом случае не могло быть и речи.
Елена Георгиевна просидела у постели роженицы всю ночь. Она
