оздух, и табличка «Exit» становилась такой далекой и недоступной. Только я возвращалась раз за разом, желая снова оказаться в его руках.
– Проси, Алиса… – он жадно запустил пальцы под тонкую полосочку кружевных трусиков и погрузил их в меня.
– Не делай меток, – простонала я, поражаясь качеству своего деланного хладнокровия.
– Сучка, – прорычал Амир, и я сразу же поплатилась: он вошел так резко и сильно, что низ живота скрутило от жгучей боли.
Я открыла рот и вскрикнула:
– Больно! – дернулась, но он не позволил вырваться, наваливаясь сверху и вжимая в кровать.
Я знала – сейчас пройдет. Амир не был жестоким, от таких я сразу давала деру.
– Будишь зверя, – хрипло выдавил мне в шею и легко прихватил ее зубами.
Он медленно вышел и снова осторожно погрузился в меня, выжимая из груди стон. Вожделение, сладкое, невыносимое, пряное… Оно заполняло медленно, с каждым проникновением мужчины, и топило разум. Амир прошелся мелкими укусами по затылку и рванул на мне рубашку, оголяя спину. Когда его зубы прихватили кожу между лопатками, я уже едва соображала, а он сорвался в дикий убийственный ритм, каждый удар которого порабощал, заставляя двигаться только под его пульс, принадлежать только этому зверю. И каждый раз подобное дико пугало. Я чувствовала это, как чувствуют приближение оргазма – возрастающую силу притяжения, когда вот-вот влюбишься, потеряешь голову и захочешь остаться с этим мужчиной навсегда.
Амир стянул с меня юбку и перевернул на спину, нависая сверху. Прошелся темным взглядом по открывшемуся телу, тяжело дыша и хмурясь. Красивый, сильный, главный… Я выбирала только альфа-самцов, всегда. Другие никогда не вызвали бы желание подчиняться, я даже прикосновений их не переносила. Амир был одиночкой, но несомненным альфой. И мне нравилось, как он меня хотел.
– Давай, волчара, – растянула губы в порочной улыбке. – Мерзну…
Я знала, что снова поплачусь за свои слова.
– С кем ты спишь? – спросил он вдруг, медленно забрасывая мои ноги себе на плечи и приподнимая бедра себе навстречу. Знал, что я сходила с ума, когда он брал меня так.
– Что? – смысл его слов дошел не сразу.
Он нарочито медленно насадил меня на себя и прижал мои бедра к своим, давая понять многое, но главное – это был последний наш раз. Независимо от того, смогу ли унести ноги.
– Кто еще тебя трахает?
Я вскрикнула от его резкого движения и выгнула спину.
– Амир, – выдохнула, захлебываясь чудовищным по силе коктейлем из наслаждения и животного страха.
– Я с ума схожу, Алиса, – процедил он, снова ударяя бедрами, и я вскрикнула. – Не будешь моей, да?
– Амир! – рванулась я, но он прижал запястья к кровати, склоняясь к шее.
Скользнул носом по бьющейся в агонии вене и медленно лизнул. Я задрожала, мышцы внутри сжались, сдавливая его член, и он рвано выдохнул, явно наслаждаясь моей реакцией.
И нас накрыло обоих. Волк сорвался с катушек, двигаясь так жадно, сильно и жестко, как никогда, а я кричала в его рот, кусаясь и прихватывая его язык до крови. Мои удлинившиеся коготки рвали кожу на его спине, и он не оставался в долгу, прикусывая шею сильнее допустимого.
– Амир, – его имя казалось единственным словом во всей вселенной в этот момент, и все было таким правильным.
Я хотела быть только его, и волк это принимал, чуял и метил меня, как свою собственность. Нас одновременно разнесло в клочья от дикого оргазма, после которого не грех было и сдохнуть. Как в сказке – в один день.
Только сказка кончилась, и я пришла в себя.
– Твою мать, – коснулась горящей кожи на шее.
– Тш, котенок, – притянул к себе зверь и поцеловал в ключицу, – я не обижу. Прости…
Его руки все еще казались раем, но в глазах волка уже зажегся недобрый огонь собственника. Разговаривать было бесполезно…
– Амир, у меня самолет, – надула губы, – не успеешь зализать.
Он повернул голову на бок, явно не в силах состыковать мои эмоции страха и злости с глупостями, которые я несла. Мужчина сделал одну единственную попытку меня схватить, но я извернулась и со всей силы цапнула его за запястье.
– Не будешь моей, значит, – констатировал он, отстраненно глядя, как кровь из разорванного запястья устремляется к локтю.
– Нет, – несмотря на укус, он меня не выпустил.
– Говорят, кошки никого не любят…
– Не врут, – тяжело дышала я, быстро соображая. Если волк кинется, наш бой будет коротким.
– Успокойся,
