кого я обманываю?
На самом деле ужасно болела голова от выпитой вчера, совсем не дамской дозы, винишка. А винишко – коварный тип: пьёшь как компот, сначала всё хорошо, а потом встаёшь из-за стола и понимаешь, что ты ни петь, ни рисовать, ни украсть, ни караулить, да вообще ничего не можешь. Амёбушка на шпильках.
С внутренним стоном и внешним кряхтением, усадила себя в постели, силясь понять для чего я, собственно, так рано проснулась.
Точно. Работа. Планктончику пора в аквариум. Рабочая неделя только началась. А я уже кончилась. Боже, дай мне силушек богатырских для того, чтобы сварить кофе.
Шаркая ногами, побрела на кухню. Запустила кофеварку и уселась на подоконник, прислонившись лбом к прохладному окну.
На улице туман, осень всё-таки… Жёлтые и красные листья на деревьях и земле. Лужи на асфальте, видимо, ночью был дождь.
Люблю осень и не люблю одновременно. С одной стороны мне очень нравится дождь с грозой и громом, от которого дребезжат окна – именно в этот момент квартира кажется особенно уютной и теплой. А с другой стороны – мне совсем не нравится холод, слякоть, сырость, когда не знаешь, что надеть, чтобы не вспотеть или не замёрзнуть.
Но сегодня моя проблема с одеждой решилась сама собой. Ещё вчера я планировала пойти на работу при полном параде (платье, каблучки, макияж), но сегодня моя лень и, конечно же, похмелье решили: "Вот твои джинсы, вот твой свитер, ботинки в прихожей. Иди так." Не смею им возражать, тем более, что на большее я сегодня не способна.
На лестничной площадке царил запах жареных пельменей. Мой сосед Кирилл, он же коллега по работе, с которым мы познакомились только в офисе, а не на лестничной площадке, как полагается соседям, вышел из свой квартиры с мотоциклетным шлемом в руке и рюкзаком на плече.
– Здорово, шальная императрица, – обратился ко мне Кирюха и многозначительно улыбнулся. – Как головка? Бо-бо?
– Отвратительно бо-бо, – подтвердила его предположения, закрывая дверь своей квартиры. – Почему «шальная императрица»? Только не говори, что я вчера домой вернулась на карете.
– Это было бы эпично, конечно, – посмеялся друг. – Но ты довольно-таки настойчиво ломилась в мою дверь, матеря её на чем свет стоит.
– Опять перепутала квартиры?
– Как обычно, – улыбнулся мужчина и приобнял меня за плечи. – Но я, как самый настоящий рыцарь покинул свои покои в сияющих трусишках и вставил тебе, – повисла пауза, во время которой Кирилл заправил выбившуюся прядь волос мне за ухо. – Ключ в замочную скважину твоей двери.
– Боже, просто мой герой! Король пельменного царства, – саркастично закатила глаза и оттолкнула мужчину. – Ты чем-нибудь кроме пельменей вообще питаешься?
– Ты ж меня отказываешься подкармливать, поэтому приходится питаться пельмешками. А в них я как рука в штанишках.
– В смысле?
– Шарю, – подмигнул Кирилл и начал спускаться по лестнице.
Последовала за ним, держась за широкие плечи, чтобы не потерять равновесие от нахлынувшего головокружения.
– Жениться бы тебе, Кирюха. А то так и проведешь всю свою жизнь с рукой в штанишках.
– Злая ты, Ника. Не то, что я – добрый бобр.
До офиса добрались на мотоцикле Кирилла. На лифте поднялись на шестой этаж, где дружище скрылся в своем кабинете системного администратора, табличка на двери которого гласила: «СЛУЖБА ПОДАВЛЕНИЯ ВОССТАНИЯ МАШИН».
Добралась до своего рабочего места, где меня смиренно ждала персональная золотая рыбка в маленьком аквариуме на моем рабочем столе. Жаль только, что эта рыбка не исполнила ещё ни одного моего желания…
У стола меня уже ждала Соня – свежая, как июльский огурец, хотя винишко вчера мы употребляли вместе и я её спящую, увозила на такси домой.
– Мне иногда кажется, что родители тебя нашли в квашеной капусте, – протягивая мне кофе, вместо приветствия подколола Соня. – Как-то по-другому объяснить твою ежеутреннюю кислую мину я не могу.
– Не знаю, где именно меня нашли двадцать четыре года назад, но сегодня я точно возродилась из дерьма, – отпив кофе, парировала подруге и удобнее устроилась в своем рабочем кресле.
Боже, голова как переспелый арбуз – того и гляди треснет и забрызгает всех и вся в радиусе трёх метров.
– Кстати, об этом. Ника, долго ты ещё планируешь продолжать ярмарку самобичевания? – оперлась бедром о мой стол подруга. – Это, конечно, очень весело – иногда выбраться в клуб устроить девичник, Но, Ника, это продолжается уже почти два месяца. Ты практически не просыхаешь после той ситуации.
Зачем она только напомнила об этом? Я пыталась стереть эти воспоминания из своей головы.
