в схватку с победителем и отстоять свое право сильнейшей.
Только тогда я смогу жить в этом чертовом мире спокойно, только тогда мои золотые крылья по-настоящему обретут свободу. Только тогда я смогу попытаться изменить Дарконию и их устои. В противном же случае жизни здесь мне не будет.
Самонадеянно? Конечно.
Безумно? Естественно!
Почти невозможно? Ключевое слово «почти».
Я заставлю вздрогнуть Дарконию, а иначе и быть не может. А иначе я просто не готова здесь жить, потому что когда-нибудь власть перейдет в мои крепкие лапы. Я не готова отдать ее навязанному супругу. Я не готова закрывать глаза на сотни смертей ни в чем не повинных девушек. Да я просто не готова мириться с их устоями, потому что женщина – это тоже человек! Если не верите, спросите у Клары Цеткин!
– Милая, ты не спишь?
Тихие шаги сначала заставили меня вздрогнуть, а потом и крепче сжать рукоять стилета под подушкой, но это оказалась королева. Хоть какое-то разнообразие этой ночью.
Стилет, кстати, как и остальное мое добро, мне вернули через несколько дней. Оно просто появилось в моей комнате вместе с корзиной еды, в которой я так и не нашла записки, как бы ни искала.
Рирнар переправил все, кроме моей аптечки и старой сорочки, от которой осталось только название. Не знала, для чего они ему, но спрашивать не собиралась. Как и продолжать ругаться. Я выбрала нейтралитет, потому что этот мужчина являлся ключевой фигурой в моем шатком плане. Без его поддержки я навряд ли добьюсь идеального воплощения.
– Невозможно спать, когда под твоим окном то и дело выгружают автобус на бесплатную экскурсию, – вздохнула я, переворачиваясь на спину.
– Скорее, устраивают концерт по заявкам, – рассмеялась мама, размещаясь на краю кровати. Она отлично понимала, о чем я говорю.
Как оказалось, моя мама была родом с Земли, а потому могла поддержать любую беседу. Рядом с ней мне не приходилось подбирать слова, однако, глядя на нее, я неизменно грустила.
Она выглядела старше отца. Нет, не намного, но еще десяток лет – и эта разница будет бросаться в глаза. Королева Дарконии была простой смертной и неизбежно старела – каждую минуту, каждый час, каждый день.
Мне было невыносимо жаль ее и жаль отца, который свою жену по-настоящему любил. Это видела не только я, но его отношение к супруге воспринималось подданными неоднозначно. Кто-то считал Эльзу его слабостью, а кто-то тихо завидовал чужому счастью.
Я же была рада за них, потому что ощущала, что эта пара ценит на вес золота каждую минуту, проведенную вместе. Разве может быть что-то прекрасней взаимной любви?
– Я хотела вернуть тебе артефакт. Ирарнас прислал его Гархтару на днях, желая вымолить прощение. Его Величество остался глух к мольбам мальчика, но я хотела бы просить тебя об уступке. Я понимаю, что прошу слишком многого, но мы его растили, он тоже наш. Я прошу тебя дать Ирарнасу шанс показать
