треста. Однако он не изменял своим взглядам и готов был пойти на уступки, если они, по его мнению, могли сохранить стальную промышленность в целом. Точно так же он относился и к международной промышленности.
Поэтому в 1926 году он стал инициатором создания Европейского стального картеля, предшественника международной металлургической кооперации, предусмотренной планом Шумана. Несмотря на несколько напряженные международные отношения в результате Первой мировой войны, ему удалось завоевать доверие своих коллег из Бельгии, Франции и Люксембурга и вызвать такое уважение в стане британских противников, что его избрали почетным членом Британского института металлургии.
«Мы придерживались мнения, – писал он позднее, – что международные картели будут существенно способствовать взаимопониманию и сохранению мира на континенте».
Он крайне редко терял самообладание. Один такой случай был спровоцирован секретной телеграммой Геринга, разосланной нескольким промышленникам, которая запрещала оказывать обещанную ими поддержку Пёнсгену в противодействии сооружению нерентабельного «Герман Геринг Верке» в Зальцгиттере. Узнав о телеграмме, Пёнсген в гневе хлопнул дверью и вышел из кабинета.
Он всегда выступал за примирение и компромисс, выгодный обеим сторонам. Его рейнский юмор помогал снять напряжение во время переговоров, а физической формой и выносливостью он обязан был своему любимому спорту.
Зачастую, когда противоположные интересы переговорщиков затрудняли поиск решения проблемы, он покидал совещание и отправлялся на Рейн, где занимался греблей, чтобы отвлечься и проветриться. И там, в одиночестве, он нередко находил пути к приемлемому компромиссу. А тем временем в прокуренном конференц-зале серого здания «Штальхоф» («Стальной замок») в Дюссельдорфе, штаб-квартире германских стальных промышленников, его коллеги спорили до хрипоты, ожидая, что кто-то укажет им выход. Обычно позже они единодушно голосовали за резолюцию, которую Пёнсген набросал в своей лодке.
Его репутация выдающегося посредника привлекла к нему внимание и за пределами круга промышленников. Пёнсген был избран членом правления Международной торговой палаты, членом Имперской экономической палаты, Общества с Длинным названием[18] для охраны интересов промышленности и других организаций. Он всегда отстаивал свободу личности, был против того, чтобы лидеры организаций строго подчинялись каким-либо правилам, сковывающим инициативу.
В течение многих лет он возглавлял Германскую северо-западную ассоциацию служащих. Здесь он понял большое значение социальных проблем. Он твердо поддерживал взаимное признание профсоюзов и организаций работодателей, которые представляли интересы соответствующих сторон, и в 1933 году выступил с публичным протестом против роспуска нацистами профсоюзов.
Нацистский режим с трудом терпел и долго не решался лишить его влиятельного положения, зная
Официально оно называлось Общество по охранению общих хозяйственно-политических интересов Рура и Вестфалии. Но вскоре для краткости его стали называть Обществом с Длинным названием (Langnamverein).
