ефон.
Открыв глаза, Ян несколько секунд смотрел на белый с лепниной потолок и искусственно состаренную бронзу массивной лампы, затем с усилием повернулся на левый бок и взял трубку.
– Алло.
Голос спросонья звучал плоско и глухо.
– Доброе утро, Ян Иннокентиевич, – ласковой скороговоркой запела трубка. – Беспокоит дежурный администратор отеля «Гранд Ривьера» Елена. Подскажите, пожалуйста, когда вы планируете выезжать?
Мужчина тряхнул головой, пытаясь привести в порядок мысли и понять, откуда взялся отель и что отвечать ласковому администратору.
Сквозь похмельный туман проступили события вчерашнего вечера и части ночи. Первым вспомнился чёрный смартфон, гортанно кричащий какую-то чушь. Следом возникло бледное, с поджатыми губами и убегающими глазами лицо жены, и чушь разъяснилась. Потом – коридор, входная дверь, отстранённый взгляд сына. Наконец, затмевая родню, на стоянке перед гостиницей сверкнула золотом ухмылка таксиста, и из прокуренного салона надвинулась прямоугольная тяжёлая бутылка.
В общих чертах причина пробуждения в гостиничном номере и природа головной боли выяснились.
Кашлянув, чтобы прочистить горло, Ян заговорил уже своим, привычным, начальственным тоном:
– Во сколько у вас расчётный час?
– Расчётный час в двенадцать. Я позвонила заранее, потому что к нам группа заезжает. Возникла накладка по числу комнат, а единственный номер, который освобождается до обеда, – ваш. Если уже собрались, могу отправить носильщика, чтобы помог с багажом.
Отвыкший от ненавязчивого отечественного сервиса, Ян поморщился. Предложение скорее выметаться из гостиницы провоцировало на ответную любезность.
– У меня нет багажа. Зато жена гуляет и сын наркоман. Как думаете, поможет мне чем-то ваш носильщик?
Трубка затихла. Очевидно, признание гостя выходило за рамки обычной программы разговора. Быстрого ответа на такой сложный случай в голове у администратора не имелось. Впрочем, постоялец ответа и не ждал.
«Не сидеть же здесь из принципа до двенадцати ноль-ноль. Да и про сына я зря сказал. Может, Рома и не наркоман, это всё – не точно, – размышлял Ян, поднимаясь с подушки. – Надо полагать, доставленная весёлым таксистом выпивка всё ещё действует. Чёрт знает что это за амброзия, но от виски там только этикетка».
Мужчина прервал затянувшееся молчание:
– Не буду обременять вас и всю прибывшую группу. Через десять минут спущусь.
Пропустив мимо ушей радостное щебетание Елены, он положил трубку, прошёл в ванную и остановился перед зеркалом.
Вид протокольный. Светло-серые шерстяные брюки и тонкую голубую рубашку, в которых он упал ночью на кровать, будто кто-то изжевал. Волосы свалялись, липли на лоб, а на затылке торчали кустом. Щёки и подбородок ощетинились тёмной порослью. В серо-голубых глазах – ни фирменного металлического блеска, ни прямоты, ни решительности. Смотреть неприятно. Казалось, стоит уделить человеку в зеркале ещё немного внимания, и он попросит денег на пиво.
Только Ян Иннокентиевич Савенков давно уже ни у кого и ничего не просил.
Отвернувшись от помятого выпивохи, он включил душ, обмотал шею толстым полотенцем и сунул голову под струю ледяной воды. Через минуту мыслительные способности большей частью восстановились, тошнота и головокружение отступили.
Посвежевший гость вытерся и причесался плоской пластиковой расчёской. Побриться не получилось – бритвенных приборов отель не предлагал. Взглянув на своё отражение ещё раз, Ян отметил, что с мокрыми зализанными волосами и щетиной он стал похож на итальянского мафиози.
Задумался и, опустив глаза на исчезающую в раковине воду, безразлично спросил:
– Как, интересно знать, настоящие боссы мафии поступают с неверными жёнами?
Сливное отверстие втянуло мыльную жидкость, заурчало и икнуло, будто осовевший собутыльник.
Не дождавшись ответа, Ян вернулся в комнату, выкинул бутылку с остатками фальшивого виски в мусорное ведро, затем подошёл к кровати, поправил подушки и застелил одеяло.
Делать это не было никакого смысла, потому что через пять минут придёт горничная, стащит бельё и перезаправит всё по-своему. Но Ян считал порядок основой жизненного благополучия. В правильности такого подхода он убеждался много раз. Стоило закрыть глаза на любую безделицу: взять на работу человека без проверки, подписать договор, не вычитанный до последней запятой, насыпать собаке новый, дорогой, но не одобренный ветеринаром корм, как, словно поганые грибы, начинали разрастаться всевозможные напасти. Нанятый работник, с прекрасным резюме и честными глазами, принимался пить или воровать, псевдопартнёры бежали в
