и дырявых тёмно-синих джинсах, приоткрыл дверь. На лице – то же безразличное выражение, что и накануне. Кажется, за ночь на щеках добавилось прыщей. Короткие тёмные волосы торчат, будто иглы у ежа.
Придав лицу грустное, но доброжелательное выражение, Ян спросил:
– Привет, Ром, мать дома?
Сын посторонился, пропуская его в прихожую.
– Мама наверху, вещи собирает.
– Ты сам-то как?
– Нормально, уже всё собрал.
Отец поднял брови:
– Хочешь с ней уйти?
Парень, не мигая, смотрел своими тёмными, унаследованными от матери, глазами.
– Чего молчишь?
– А что я должен сказать? Поеду с мамой. Не сидеть же здесь с тобой.
Ян дёрнулся, словно от пощёчины. Любое проявление неуважения действовало на него, как красная тряпка на быка. Марина уже не раз жаловалась на грубость сына. Тот и в его присутствии хлопал дверью или спорил, но хамить в лицо прежде не решался.
На высоких, красиво очерченных скулах Яна заиграли желваки, он придвинулся и тихо, холодно спросил:
– А что здесь со мной не так?
Рома замер. В его глазах, то ли от неожиданности, то ли от испуга, мелькнуло искреннее, детское выражение растерянности. Казалось, ещё немного и он заплачет. Однако вместо этого, мальчик поджал губы и, набычившись, стал смотреть на отца.
Затем, не выдержав, как горохом, сыпанул высоким, срывающимся голосом:
– Что не так? Всё! Нет тут никакого «с тобой». Ты сам с собой. Мама хотя бы разговаривает, а ты только команды даёшь. Я кто тебе, слуга или раб?
Напор сына несколько остудил Яна. Он выдохнул и заговорил спокойнее:
– Что за команды? Учиться, на тренировки ходить, мыться чаще, трусы менять?
– Я не о трусах говорю. Ты целый день на работе, потом в спортзале, вечером у тебя важные разговоры или бокс смотришь. А если минута образовалась, кинешь приказ и дальше – своими делами заниматься.
Упрёки выглядели нелепыми и легко опровержимыми. Наверное, переходный возраст мальчика вновь даёт о себе знать.
– На работе я деньги зарабатываю. В том числе те, которые ты весело тратишь с друзьями. По этому поводу ты что-то претензий не высказываешь. Организация у меня большая, дел много. Иногда приходится и вечером вопросы решать. А тренировки, бокс… Тут, знаешь, как говорят: «В здоровом теле – здоровый дух».
Он дружелюбно потрепал сына по животу. Но тот отступил в сторону. Глаза его блестели, рот кривился. Видно было, что он с трудом сдерживается.
– Ты только смеёшься надо мной. Вон, Лёва с отцом на охоту ездит, у Егора хоть и отчим, а всё равно, два раза в год берёт его на море – плавать с аквалангом. А ты со мной хоть что-нибудь вместе делаешь? Нет! Да мне сейчас и не надо уже.
Ян отшагнул назад, будто эти упрёки его толкнули.
– Да
