по тону Себ слышал, что папа не так уж не согласен с этим решением.
Глава 8
Пятого звали Дэвид Блинч, он был из высшего класса и жил в особняке в Челси.
Себ лежал на полу запылённого чердака, усыпанного птичьими перьями и заляпанного помётом, и наблюдал за Блинчем. Тот сидел в гостиной, заставленной старой мебелью, подливал себе из пузатого чайника чай в маленькую фарфоровую чашку, разбавлял его молоком из молочника и лениво курил сигарету. Хоть фотографируй его – и на открытку. Высокий, светловолосый, с длинным лошадиным лицом, такой британский, что тошно. Себ всё ждал, что из-за кресла выскочит корги.
Не выскакивала.
Он затянул с этим делом на три дня. Сьюзен, которая до сих пор держалась очень хорошо, внезапно сорвалась в неконтролируемую истерику. Рыдала до рвоты, хваталась за Себа, кричала, что мама смотрит на неё из углов спальни.
Они вчетвером – Себ, мама с папой и миссис Кейл – с трудом напоили Сьюзен успокоительными каплями. К сожалению, после нескольких часов сна ей не стало лучше, и более или менее она успокоилась только в квартире у Себа.
Было очевидно: с жильём придётся что-то решать. Пока, в качестве временной меры, Себ арендовал половину таунхауса на соседней улице от дома Эмили, вместе со Сьюзен туда перебрались родители и миссис Кейл.
И вот теперь, когда все успокоились и обустроились, Себ вернулся к работе.
Только выполнить её оказалось очень трудно.
Он смотрел на цель, и всё, что мучило его в Каире, вдруг навалилось с новой силой. Казалось бы, разве проще выстрелить в незнакомца, чем в ублюдка, который оставил твоего ребёнка без матери?
Проще.
Отложив винтовку в сторону, Себ перевернулся и сел, прижавшись спиной к грязной стене.
«У меня был снайпер до тебя… – вспомнились слова Джима, – виртуоз… Он сломался».
И, кажется, Себ догадывался, почему.
Чёртов Джим Фоули.
Себ с силой сдавил виски пальцами, зажмурился до боли в глазных яблоках. Выдохнул.
Он не мог остановиться, прекратить всё, просто уйти.
Во-первых, потому что Блинч заслуживал смерти. Действительно заслуживал, безо всяких приказов. А во-вторых, потому что приказ всё-таки был.
«Он всё равно труп», – подумал Себ с отчаянием. Даже если он сам решит выйти из игры, Джим прикончит Блинча.
Ничего не изменится. То, что Себ ненавидит свою жертву, просто дерьмовая шутка судьбы или Джима Фоули. Мелочь. Не то, что может сбить глазомер, запороть баллистические расчёты, остановить пулю.
«Иди нахер, Джим!» – подумал Себ. Он не сломается.
Выравнивая дыхание, Себ ощущал, как его отпускает: тошнота прошла, ненависть отступила, голова очистилась.
Перевернувшись обратно на живот, он подполз к позиции, заново установил винтовку, поправил перчатки и приник к прицелу. В комнате теперь
