который отчасти совпадает с заработною платою, и, наконец, из так называемой страховой премии» [52].
Существенным дополнением предпринятой либеральными экономистами критики общественного контекста экономического учения Маркса послужил подробный разбор положений экономического материализма, предпринятый в первой половине 1890-х годов одним из крупнейших русских ученых конца XIX – начала XX века Николаем Ивановичем Кареевым (1850—1931), известным не только как историк, но и как автор экономических работ. Пережив в начале своей научной карьеры определенное увлечение марксизмом, о чем свидетельствуют такие его работы, как «Крестьяне и крестьянский вопрос» и «Очерк истории французских крестьян с древнейших времен до 1789 года» (Варшава. 1881), в более зрелые годы Кареев резко пересмотрел свое отношение к этому учению, перешел на сторону критиков марксистских представлений о развитии мировой истории. В докторской диссертации «Сущность исторического прогресса и роль личности в истории» (СПб., 1890) и ряде последующих исследований Кареев дает критический анализ экономическому направлению в исторической науке, заложенному Марксом и поддерживаемому его последователями.
Возникновение этого направления в исторической науке Кареев объяснял двумя основными причинами, во-первых, естественным сближением между двумя науками – историей и политической экономией, которое выразилось и в образовании исторической школы, и в политической экономии, а, во-вторых, тем преобладанием, какое получили экономические отношения в самой исторической жизни XIX века, выдвинувшей на первый план социальный вопрос [53].
Подчеркивая важность данного научного движения для восполнения существенных пробелов в исторической науке, изучавшейся ранее с политической и культурной точек зрения на основе психологического идеализма, Кареев отмечал, что именно несостоятельность этой концептуальной основы в стремлении объяснить всю историю и породила направление, сводящее историю к экономической и материальной основе. «Рассуждая a priori, – писал историк, – нельзя не признать, что экономический материализм и родственные ему направления историологической мысли страдают такою же односторонностью: истина заключается лишь в сочетании обеих точек зрения, поскольку человек живет удовлетворением не одних материальных, но и духовных потребностей. Другую слабую сторону экономического материализма составляет его необоснованность в теоретическом отношении. Его родоначальники выразили его основные положения в форме аксиом, а сторонники направления стали лишь популяризировать эти положения, либо прилагать их к рассмотрению действительной истории» [54].
Главное затруднение, с каким встречается мысль при попытке обоснования экономического материализма, отмечал Кареев, заключается в том, чтобы объяснить из экономии духовную культуру. «Экономический материализм,
