ебя в этом, – кивает на мое платье, – не видел.
– А мне что? В парандже придется ходить? – усмехаюсь я.
– А хочешь? – серьезно спрашивает он. – Могу заказать.
– Придурок, – бурчу себе под нос максимально тихо, чтобы он не услышал, но Давид, похоже, читает это по моим губам.
Потому что, как только я ровняюсь с ним на пути в ванную, он хватает меня за запястье и тянет к себе. Так резко, что я буквально ударяюсь телом в его бок. Ойкаю.
– И за языком следи, – Давид улыбается уголком губ, легко читая страх в моих глазах. – А то я найду ему лучшее применение.
Молча отвожу взгляд в сторону – я не хочу знать подробностей.
– Запомни, малышка, ты сейчас в моей власти, – довольно улыбаясь, говорит он. – У тебя первое предупреждение.
– За что это? – я чуть не подпрыгиваю.
– Ты ушла из дома. Без моего разрешения.
– А ты улетел с какой-то шлюхой! – напоминаю ему о том, что в наше с ним свадебное путешествие он взял вместо меня перекачанную во всех местах блондинку.
Давид усмехается и ловко перехватывает мена за талию. Прижимает к себе. И в бок мне упирается что-то очень твердое. Я краснею от догадок. А ему, судя по его реакции, это нравится еще больше.
Второй рукой он проводит по моим волосам. Его рука нежно скользит по ним. Так приятно. Но вдруг он сжимает волосы в кулак у меня на затылке и немного тянет назад, заставляя меня запрокинуть голову.
– Еще не поздно передумать, – наклоняется и между нашими лицами остаются считанные сантиметры. – Я могу стать тебе настоящим мужем.
Смотрю на него, не моргая. А он наклоняется еще ниже. Такое горячее неровное дыхание. Блеск в глазах.
Надо отодвинуться. Упираюсь руками в каменную грудь, но не становлюсь дальше ни на миллиметр. Наоборот, он еще ближе придвигается всем телом.
– Я могу многому научить тебя, Василиса, – шепчет Давид уже почти в губы. – Раз уж судьба свела нас таким вот образом.
Чувствую, как рука с талии спускается ниже и вот он уже сжимает мою попу.
Не успеваю возмутиться, как его губы накрывают мои и он буквально впивается в меня. Я что-то мычу, широко распахнув глаза от удивления и от злости.
– Глупенькая, тебе понравится, – шепчет Давид уже мне в шею, одной рукой удерживая мою голову, а второй скользя мне под подол платья.
– Давид! – прошу я. – Ты нарушаешь договор. Я не хочу.
– Врешь, – хрипит он и проводит рукой мне между ног по тонкой ткани трусиков. – Все хотят. Ты – не исключение. Ну же, давай, малышка, разогревайся. Я помогу.
– Пусти! – колочу по крепким плечам. – Пусти!
Видимо, чтобы заглушить мой крик, Давид опять впивается в губы. Языком заставляет меня приоткрыть рот и бешеным темпом толкается внутрь.
– Вкусная какая, – хрипит чуть слышно, отрываясь ненадолго. – Давай, Василиса, исполним супружеский долг.
И он телом толкает меня, пока я не упираюсь ногами в диван. Наваливается на меня и мы буквально падаем на кожаную обивку. Холод кожи дивана охлаждает мою кожу.
Я все еще пытаюсь выбраться из-под Давида. А его руки больно сжимают меня то там, то тут, не оставляя не единого кусочка тела без прикосновений.
Он громко и часто дышит. Руками упирается мне в предплечья, приковывая к дивану и лишая возможности оттолкнуть, ударить. Хоть как-то спастись.
– Аааа, – предпринимаю попытку кричать и Давид закрывает мой рот губами.
Пытаюсь подогнуть ногу, чтобы дать ему в пах, но он рукой прижимает ее к дивану.
– Даже не думай. Я все равно тебя трахну, Василиса. И тебе лучше расслабиться, а то для первого раза будет больно, – чуть усмехается он и ведет руку по моей ноге вверх.
Дать ему по яйцам не получится. Не позволит. Уже научен. В первый раз это еще прокатило, но сейчас он стал умнее. Но и вот так сдаться ему я не готова.
Чертов договор! И чертова Вика!
Пока я размышляю, рука Давида оказывается уже под платьем и лезет в трусики, а об мое бедро настойчиво трется его возбужденный член, удерживаемый пока в джинсах.
– Василиса… – шепчет он мне в губы. – Маленькая моя…
И опять целует. И я решаю подыграть ему. Обнимаю за шею. Давид довольно смотрит на меня.
Не сводя с него взгляда, я облизываю его губы, потом слегка засасываю нижнюю губу. Давид хрипит и натягивает тонкую ткань трусиков в кулак. Что он собирается делать? Не рвать же их, надеюсь?
Решаю
