огая, – раздался в ответ мамин голос, – сколько бы времени ни прошло, я всегда буду против твоей работы! Заметь, не против профессии, а именно места, где ты трудишься! – в трубке послышались звуки, матушка явно прихлебнула чай и откусила печеньку. – Несмотря на романтический ореол, который придают выбранной тобою профессии, всё же считаю, что военврач – это весьма непросто. А вдруг война, – снова-заново! Я закатила глаза и попросила у высших сил, если они есть, капельку терпения.
– Я, конечно, понимаю, что сейчас мирное время и твои задачи сводятся, как ты сама не раз мне говорила, к простому: обеспечение соответствующих подразделений армии необходимыми препаратами и проведение профилактической работы. Но жизнь – непредсказуемая вещь, доченька, и, пока не поздно, увольняйся оттуда! К тому же… – мама оседлала любимую тему и её было не остановить.
Я тихо вздохнула, стянула со спинки стула полотенце, тщательно вытерла руки, взяла трубку в ладонь, нажала на громкоговоритель и тут же голос родительницы разнёсся по всему помещению:
– …меня утомило, что моя единственная дочь вынуждена жить в казармах! – железный аргумент против выбранной мною профессии, наконец-то, прозвучал! Сейчас пустит слезу и…
– … а внуки?! – всхлип, – как же так?! Я так никогда их не увижу!
– Мама, у тебя их уже трое, нянчись сколько хочешь, – сдерживаясь, чтобы в голосе не прозвучало раздражение, я подошла к окну и посмотрела во двор, где вовсю маршировали солдаты, – я не живу в казарме, полной неотёсанных мужиков, как ты говоришь. Мне всегда выделяют отдельную квартирку…
– Мам, ко мне кто-то пришёл, – сказала я, беря трубку в руки, – позже поговорим.
– Хорошо, – вздохнула она, – береги себя, дорогая, и не ввязывайся в сомнительные авантюры, прошу тебя.
– Я тебя услышала, мама, мне пора. Пока! – скороговоркой сказала я, завершая разговор.
Быстро подойдя к двери, отомкнула задвижку и столкнулась взглядом со своим начальником. Майор Илья Стольник собственной персоной.
– Аглая Сергеевна, – обратился он ко мне и как-то заискивающе улыбнулся, – можно войти? У меня есть к вам деловое предложение.
Я скинула цепочку с двери и жестом пригласила его внутрь.
– Проходите, товарищ майор.
– Здесь, – стукнул он папкой о стол, – контракт на месяц службы в горячей точке. Оплата очень, ну просто очень, большая. Вы там нужны, Аглая. Тамошний хирург попросился в срочный отпуск по семейным, у него родился сын. И все остальные уже отказались, иначе к вам с таким предложением я бы не пришёл.
– Я согласна, товарищ майор, – слова вырвались быстрее, чем я поняла, что говорю, словно кто-то толкнул и они сами произнеслись.
Майор давно ушёл, а я сидела неподвижно за столом и смотрела на последнюю страницу контракта, где стояла моя размашистая подпись. Назад пути не было. И только сейчас меня озарило, о чём именно просила мама перед тем, как положить трубку: «не ввязывайся в сомнительные авантюры».
Милая мама, прости, но дочка у тебя безответственная! Вздохнув, встала, включила свет – всё же сидеть в темноте мало приятного и отправилась в малюсенькую кухоньку, нужно закончить уборку и отправляться спать.
Завтрашний день, что же ты мне принесёшь?
***
Экспериментальный отдел параллельных реальностей
– Душа нужна, сильная, смелая, способная любить беззаветно! У тебя, случайно, нет такой и свободной? – размытая светящаяся фигура плавно подплыла к другой, замершей около большого светлого экрана, на котором, словно кино, мелькали фантастические сюжеты.
– Пока нет, – протянул Второй, – но, возможно, скоро появится.
– Как долго ждать? Там мне мир выдали, просто мрак. Бесконечные войны, рабство, грабёж! – возмущённо воскликнул Первый.
– Чего орёшь? У нас все миры такие! – осадил его Второй. Замечание было справедливым и Первый раздражённо хмыкнул, но промолчал. – А что за мир такой? – вспыхнул любопытством Второй.
– Не скажу! – злорадно ответил Первый и сделал вид, что собирается уйти на своё рабочее место.
– Да погоди ты! – остановил его Второй, подлетая ближе, – мы стали совсем как люди, за которыми присматриваем уже миллионы лет, не находишь?
– Нахожу, в нас появилось больше эмоций: мы можем быть резки в общении с себе подобными, или же, наоборот, слишком мягки, и ещё куча разных чувств, – тут же ответил его давний коллега и добрый товарищ, – столько этих душ повидали, что и не счесть, и их влияние на нас закономерно!
– Даа, – протянул Второй и оба помолчали.
– Мир Нюкты и Эреба, – загадочно понизив голос, всё же признался Первый, –
