еления, вдруг неожиданно пропало. Все понимали, что это невидимое давление связано с постоянным контролем со стороны Пришельцев или, как их называли планетяне, Захватчиков, контролирующих все пространство Поселения. Казалось, что контроль был ненавязчивым, но постоянная внутренняя готовность к возможному сканированию в любой момент вызывала чувство дискомфорта и проявлялась в излишней сдержанности и напряжении, особенно на открытых пространствах. И хотя Пришельцы, как они утверждали, после наведения порядка вели себя очень корректно, практически ни во что не вмешиваясь, их присутствие планетяне ощущали на уровне самосохранения.
Предчувствие перемен было вызвано внезапным исчезновением напряженности, постоянного чувства неосознанной тревоги. Пораженные нахлынувшими на них эмоциями, для кого-то забытыми, а для кого-то абсолютно новыми, планетяне принялись в непривычной им активной манере искать первопричину их возникновения. Они разбредались по Поселению, громко говоря и активно жестикулируя, что было им ранее вообще несвойственно, так как такое поведение давно забылось. Причина произошедших изменений выяснилась быстро. Незримое присутствие представителей Пришельцев больше не ощущалось. «Они исчезли» – передавалось от одного планетянина к другому, и вдруг выразилось в едином общем громогласном возгласе «Свобода!». Нарастающий крик разрывал тишину поселения, заставляя других встревоженных обывателей покидать свои жилища и вливаться в клокочущую массу, заражаясь ее энтузиазмом и превращая усиливающийся шум в звуковой тайфун.
Неожиданно, повинуясь приобретенному многолетнему инстинкту, вся масса, на волне воодушевления, бурными, разрозненными потоками двинулась к центру, сливаясь по ходу в единое целое. Центр, хоть и был рассчитан на проведение масштабных мероприятий с участием большого числа поселян, не мог вместить всех желающих туда попасть, и в обычных условиях все могло бы закончиться массовой давкой или вызвать необходимость применения силы со стороны властей. Но сейчас все были настроены настолько доброжелательно и бесконфликтно, что вежливо пропускали друг друга с радостными улыбками и взаимным уважением.
Однако никто не мог окончательно понять причины произошедшего и выяснить для себя возможные последствия от сложившейся ситуации. И тогда новый клич потряс округ: «Толмача!».
Толмач в течение многих лет был единственным, обеспечивающим официальное общение между Пришельцами и планетянами, связующим звеном. Он озвучивал поступающую от Пришельцев информацию, передавал просьбы и вопросы от планетян и с бюрократической пунктуальностью следил, чтобы ни один запрос, как с одной, так и с другой стороны, не оставался без рассмотрения и ответа. Для выполнения столь важных обязанностей ему было выделено помещение в центре Поселения, где он находился практически безотлучно. Услышав призыв, Толмач мгновенно появился на возвышении, напоминающем трибуну и, жестом успокоив толпу, приступил к разъяснению сложившейся ситуации:
– Пришельцы ушли. Перед уходом просили вам передать их слова: «Мы приходили с добром. Дальше живите сами. Ваше будущее теперь зависит только от вас самих. Удачи!»
Безумный крик радости потряс центр Поселения. В порыве выражения чувств Толмача чуть было не разорвали на куски, но он спасся от бурных эмоций толпы лишь благодаря тому, что успел быстро ретироваться в свою обитель. Планетяне же, воодушевленные услышанным, малыми и средними группами отправились праздновать случившееся к источникам стимулирующей живительной влаги, чтобы через некоторое время снова собраться и оглушить пространство еще более мощными и радостными криками. Такие действия продолжались, пока силы не покинули даже самых стойких, и Поселение наконец-то превратилось в единое сонное царство.
ГЛАВА 1. Толмач
Ему никто никогда не завидовал. Его не ненавидели, но и не любили. Он был просто неотъемлемой частью созданной Пришельцами системы и воспринимался планетянами как существо-функция, обеспечивающее общение с захватчиками. Первоначально он очень страдал, но потом смирился с неизбежным и даже начал получать удовольствие от порой неформального общения с руководством Пришельцев. Теперь, после их ухода, он заперся в своей секретной комнате-бункере, о существовании которой знало только руководство Пришельцев, и задумался о будущем, пропуская свои предположения через призму воспоминаний. События преломлялись по-разному, перспектива прорисовывалась явно неоднозначно. Личное будущее его интересовало крайне мало, так как в течение длительного времени все его существование было неразрывно связано только с происходящим в поселении и вокруг него. Иногда, посмеиваясь над собой, он называл себя личностью вселенского масштаба. Однако историчность произошедшего события заставила его попробовать осмыслить возможные варианты развития ситуации, опираясь на свой жизненный опыт, как в период господства Пришельцев, так и до него. К его сожалению, о жизни поселения до Пришельцев он, конечно, имел некоторое представление, но достаточно туманное. В принципе, осознанная общественная деятельность и соответствующие понятия у него появились только с приходом Пришельцев, когда
