непослушная, похоже, из старших подружек Снежаны) и два мальчика подряд, один совсем мелкий (утопал от мамы, заснувшей в гамаке), второй уже подросток (полез смотреть ласточкины гнёзда и сорвался, чудом не разбившись). И пьяный в дым мужик с дач, которого я еле выволакиваю из воды, потому что он отчаянно сопротивляется и матерится, называя меня Лёхой-гадом. Я тащу его, усадив на велосипед, и пару раз едва вместе с ним не падаю. Пацан, который всякий раз теперь мне встречается, хихикает вслед. Мурчик сзади возмущённо завывает.
«Да брось ты его, – чудится мне в этих руладах, – пускай сам шлёпает!»
Однако транспортирую паразита до дач (вдруг снова в воду полезет), стряхиваю с седла и от души придаю ускорение пинком под зад. Дальше он плетётся самостоятельно, хоть и качается.
А ещё через неделю приходит капитан.
Он стучит в дверь домика и отдаёт мне честь.
Натуральный капитан, в белоснежном кителе, при погонах и аксельбантах.
Он стар, морщинист и сед, но глаза его сияют.
– Здравствуй, Старый Алекс, – говорит он. – Я к своим ребятам, проводи меня немного.
Я знаю – он должен быть там. Вывожу велосипед. Мурчик (хвост трубой) сопровождает. Сначала мы оба молчим. Потом, уже удаляясь от берега, капитан начинает рассказывать, как остались тут в Великую Отечественную моряки с его первого корабля. А его, малолетнего юнгу, спасли. Больше никто не выжил. Так вышло. И наконец-то ему можно к ним.
Мне уже всё понятно. Я не удивляюсь тому, что под водой, оказывается, ещё и разговаривать получается. Поддакиваю.
Останавливаемся.
– Спасибо, Старый Алекс, – морской волк снова отдаёт честь. – Прощай… Спасатель!
– Привет ребятам, – отвечаю я. А потом сигналю ему фарой на азбуке Морзе: «Слава Военно-Морскому Флоту!»
– Эх, – вздыхает мальчик, – хотел бы я, как он… Или как вы…
А сегодня я не погружаюсь в воду. Я подхожу к мальчику, и мы долго смотрим друг на друга.
– Вы не переживайте, я вам обузой не буду, – говорит он. – Я просто очень хотел остаться здесь и быть как вы. Спасателем. Капитаном-то уже не выйдет. Во всяком случае, пока.
– А я так и не спросил твоего имени, – невпопад отвечаю я.
– Женя, – он улыбается. – Не страшно, вот теперь и познакомились!
Хорошо это или плохо, но нас теперь трое.
Ночевать со мной в доме Женька не хочет. Так и спит на берегу. Ничего, скоро похолодает, и я его уговорю. Ведь уже август. И звёзды начали падать. Пусть думают, что внук приехал, тьфу-тьфу-тьфу.
– А ты знаешь, мне пару месяцев назад отец снился. Я так расстроился, что даже тебе сразу не сказал. Будто он уехал в Крым, живёт на берегу. На велосипеде гоняет! И представляешь, звонит мне по телефону и говорит, что к нему Мурчик пришёл!
– А куда же Мурчику идти, как не к нему? Так тосковал, бедняга…
– Отец рассказывал, что до того, как поступить в медицинский, хотел быть спасателем!
– Может быть, он там сейчас чьи-то души и спасает…
– Может
