к «Танкреду» и поговорим и о «Танкреде», и о Гнедиче, и о Семеновой, и о mademoiselle Жорж, так как это рисует обстановку в театральной и литературной среде этого времени, а следовательно, напрямую касается Батюшкова.
«Сегодня приятель твой, любезный наш Н. И. Гнедич, в большой тревоге, – писал Батюшкову Оленин. – Сегодня играют в первый раз его „Танкреда“ по-русски. Ты можешь себе вообразить, как его теперь коверкает»[26].
В качестве переводчика готовящейся к постановке трагедии Н. И. Гнедич занялся с Семеновой работой над ее ролью.
«Всякое неразделенное чувство тяжко, как и сама печаль», – признавался Гнедич Батюшкову в письме от 6 декабря 1809 года. А еще через год, 16 октября 1810 года, сообщал, что если Батюшков приедет в Петербург, то остановиться он сможет у Гнедича всего «дней на несколько», «хотя бы желалось и по приятности… но не позволяют обстоятельства», ибо у него «бывают тайные театральные школы с людьми, которые не хотят иметь тому свидетелей…».
Эти «тайные театральные школы» происходили на квартире Гнедича в доме № 20 по Садовой улице. Дом этот теперь носит имя «Дом Крылова», так как соседом Гнедича в этом доме был И. А. Крылов.
Вот скифского певца приют уединенный:
Он, как и всех певцов,
Чердак возвышенно-смиренный.
Не красен уголок,
Но видны из него лазоревые своды;
Немного тесен, но широк
Певцу для песен и свободы.
– так представил Гнедич свое жилище.
А вот как описывает его кабинет современная исследовательница: «Окнами его кабинет выходил на Гостиный двор. Внутри кабинета – строгая мебель красного дерева. Полки с книгами на многих языках. Стены увешаны портретами самых уважаемых и дорогих ему людей: Оленина, Дмитревского, Семеновой. И повсюду педантичный порядок!
Дом № 20 по Садовой улице
На большом, удобном для работы, столе разложены гравированные издания, сделанные Олениным эскизы костюмов, декораций, все, что может помочь актрисе войти в античный или средневековый мир. Гнедич щеголевато, не по-домашнему (и в то же время не для выхода) одет, с красиво и строго повязанным галстуком». Шаховской, который занимался с Семеновой раньше, был глубоко уязвлен. «Нашей Катерине Семеновне и ее штату не понравились мои советы: вот уже с неделю, как она учится у Гнедича, и вчера на репетиции я ее не узнал. Хотят, чтобы в неделю она была Жорж: заставили петь и растягивать стихи… Грустно и жаль, а делать нечего; Бог с ними!»
Гнедич же гармонию стиха ощущал очень тонко и умел донести ее до слушателя. В доме Гнедича Семенова входила в мир древних героинь, которых ей предстояло играть. Здесь Гнедич показывал ей присланные Олениным эскизы костюмов. «Я все мое знание истощил в сих костюмах. Этот век мудренее всех других. Я все перерыл, что только перелистывать можно было», – писал Оленин.
8 апреля 1809 года Е. Семенова впервые вышла в «Танкреде» на подмостки петербургского Большого театра.
«Но
Батюшков. Исследования и материалы. С. 355.
