ты мог, тварь?
– Что мог?! С Женькой?! – догадался подонок. – Как она могла, так и я мог... Да, Генка, скажи, как эта сучка зажигала!
– Заманала всех! – с радостью подтвердил крашеный. – Мы ей хватит, говорим, а она – давай, давай. Мало, мало...
– А ты не знаешь, что у Женьки бешенство матки! – похабно гоготнул Адам. – Шлюха она конченая! Пусть спасибо скажет, что мы ее поимели...
– Спасибо!
И все-таки потухший было запал сработал. Не стоило Адаму наговаривать на Женю. Но он допустил ошибку, и, распалившись, Никита все-таки ударил его кулаком в челюсть. Когда-то давно он занимался боксом, а тут еще праведная злость... Адам упал на землю, перекувыркнувшись через капот.
– Ты что, дикий? – испуганно, но с гонором неприкасаемого князька взвыл его дружок.
Никита бить его не стал. Достаточно было показать ему кулак, чтобы загнать в машину.
Со двора Никита уходил с видом победителя. Он как мог, так и отомстил за Женьку. А она сама уж пусть решает, прав он был или нет.
Усатый дознаватель с лысеющей головой смотрел на Евгению с бессильным сожалением.
– На твоем месте, девочка, я бы забрал заявление, – но голос его звучал уверенно и даже жестко.
– Но вы же не на моем месте...
Ей неприятна была эта кутерьма вокруг своей персоны. Может, она и правда сглупила, что подала заявление в милицию. Но его приняли, она уже прошла унизительную процедуру в судмедэкспертизе, получила заключение, что половой контакт имел насильственный характер. Поздно уже останавливаться. Да и не хотела она, чтобы подонки ушли от наказания. И мать с отцом настаивали на том, чтобы она довела дело до конца.
– Володарцева, я тебя прекрасно понимаю. Тебя изнасиловали, ты жаждешь справедливости...
– Только я жажду справедливости? – перебив дознавателя, спросила Евгения. – А вы?
Уж очень ей не нравился этот заковыристый тип с масленым взглядом. Она подумала, что, пригласи его Адам стать четвертым в тот роковой для нее день, он бы не отказался.
– Ну конечно же и я хочу, чтобы преступникам воздалось по заслугам, – поморщившись, как будто через силу сказал он. – Но, если честно, я беспокоюсь за тебя... Ты знаешь, кто такой Адам Потапов?
– Подлец и насильник.
– Да, но его отец уважаемый человек. И поверь, он очень не хочет, чтобы его сын садился в тюрьму.
– А я очень не хотела, чтобы его сын меня насиловал. Но ведь это случилось...
– А ты уверена, что был факт насилия? – хлестко спросил дознаватель.
– Уверена.
– А может, все было несколько иначе. Возможно, ты сама спровоцировала ситуацию.
– Может, вы еще скажете, что я сама изнасиловала и Потапова, и Быкова, и Заречного?
– Ну нет, это вряд ли... Но ты могла по доброй воле уступить Потапову. Ну а потом, в порыве страсти, так сказать, переключиться на Быкова...
– В порыве страсти?! – взбеленилась Евгения. – Скажите, вы дознаватель или шут гороховый?.. Извините, я не хотела
