Маленькие фрагменты гигантского паззла по имени Ленни Кравитц. В хорошие дни он находил десяток-другой деталей. В плохие – опрокидывал все с доски. И по новой. Врачи назвали это эксплуатационной недееспособностью. Как будто он пылесос, в котором что-то сломалось. Год терзающих ночных кошмаров, тревожных звуков и вспышек ярости. Год, в который он не подпускал к себе никого. А потом все изменилось, не так ли? Джимми завалился в своем плотном костюме, будто намылился в коммивояжеры. Последнее «прощай» перед бесконечной дорогой по просторам старой-доброй Америки? Вереницы враждебных честному коммерсанту городков ждали старину Ширеса, пока он долго смотрел на Ленни. А потом он сипло сказал: «Ты мне должен». И оба знали, что это значит. Старые долги утягивают в омут, как груз – мертвеца.
С улицы зашел мелкий жулик с высоким гребнем. Рэксфорд Джонс. Кравитц по привычке раскрыл блокнот.
***
– Еще раз, по порядку и ничего не упуская, окей? – сказал Кравитц, раскрывая блокнот. Полумрак офиса превращал в каракули резкий почерк на серой бумаге.
– Лори ушла в субботу, около девяти. С тех пор…
– Ушла откуда?
– Из дома.
Клиент выдавливал из себя реплики, понуро опустив башку. Выпяченный вперед лоб придавал ему сходство с бараном. Он всегда был таким: упертым, правильным какой-то своей, лишь ему доступной правотой.
– Адрес.
Ширес уставился на сыщика: «ой ли ты не знаешь», но все-таки назвал.
– Это в Стоуне8? – глупо уточнил Кравитц. И когда они забрались так высоко ?
Джимми посмотрел на него как на идиота: разумеется, это в Стоуне.
– Почему ты заявил только в понедельник?
– Мы поссорились.
– И часто вы ссорились? – Ленни оторвался от записей и пристально взглянул на старого друга.
– Эй-эй, ничего такого, – старый друг энергично замотал башкой.
Он ее не бил. Бойскаут-Джимми не поднял бы руку на женщину. Он мог вызвать авиацию на себя. Мгновение – и свистящие с небес болиды желто-красным заревом рвут в клочья и своих, и чужих, сминая кварталы песочных зданий… Это – пожалуйста, это по уставу. Но он бы не поднял руку на женщину. Или поднял? Ленни представил, как боковым ударом выбивает мелкие зубы Ширеса. Как волочет его тушу и выбрасывает из окна под изогнутый столб фонаря. Как осколки беззвучно сыплются на не отошедшую от дневного зноя мостовую. Как сам выпрыгивает следом в духоту ночи…
– Она ушла, дальше? – жестко прервал собственные фантазии Кравитц.
– Дальше – все.
– Она могла просто уйти? К родственникам, знакомым, друзьям, любовнику? – он выделил последнее слово.
– Может, и могла. Но тогда бы полиция ее нашла, верно?
Верно. По крайней мере – вероятно. Если бы не сомнительные заслуги легавых, этот город утонул бы в криминале намного глубже, чем утонул. Но где-то проходила граница их компетентности:
Solestone – престижный район Динаполиса. Хуже Холмов, лучше всего остального
