Колоссу на ухо, но вынужден был повысить голос, чтобы перекричать треск фейерверков, и потому Вен прекрасно его слышала. – Два часа назад эспенский истребитель сбил югутанский разведывательный самолет. Тот упал неподалеку от военно-морской базы. Пилот выжил и успешно приземлился, но покончил с собой, прежде чем его захватили в плен. Югутанское и эспенское правительства бросаются обвинениями по поводу этого инцидента, угрожая начать войну в Амарическом океане.
Пока Цзуэн говорил, выражение лица Хило не сильно изменилось, но Вен заметила, как через несколько секунд вместо веселого блеска его глаза стали излучать злость и потрясение, как будто огонек сменился с красного на оранжевый, а потом на синий.
– Только этого не хватало, – пробормотал он сквозь зубы.
– Завтра Королевский совет собирается на чрезвычайную сессию. – Цзуэн оглядел царящее вокруг веселье. Барабаны начали отбивать секунды до полуночи, официанты открыли еще один бочонок с хоцзи. Даже Шаэ, похоже, от души наслаждалась праздником. – Сообщить нашим людям? – спросил Штырь.
На скулах Хило вздулись желваки.
– Нет, – сказал он. – Они и так очень скоро узнают. Пусть все встретят Новый год в хорошем настроении. – А потом мрачно процедил: – Возможно, это наш единственный шанс попросить у богов удачи, а она нам понадобится.
– Тогда я по-тихому переговорю только со старшими Кулаками, – предложил Цзуэн. – Чтобы они поддерживали порядок на нашей территории, если народ начнет паниковать, опасаясь вторжения.
Штырь ушел, и Вен потянулась к руке мужа. Она собиралась сказать: «Ты должен сегодня же поговорить и с Шаэ. Офису Шелеста следует выстроить общую линию поведения вместе с нашими сторонниками в Королевском совете, прежде чем кто-либо сделает заявление». Но вместо этого она сбила локтем полную чашку с чаем, расплескав его на колени. Когда она открыла рот, то не выдавила ни звука, словно слова затолкали обратно в грудь. Вен лишь беспомощно посмотрела на мужа.
Хило промокнул салфеткой чай, уже впитавшийся в их одежду.
– Ты устала.
Он встал и помог Вен подняться. Она оперлась на мужа, и они вместе вернулись в дом. Никто не обратил на них внимания. Почти все гости переместились на лужайку в ожидании городского праздничного салюта. Хило помог Вен подняться по лестнице и лечь в постель. Расстегивая ее изысканное платье и накрывая Вен одеялом, он был нежен, но в его жестах не чувствовалось ни страсти, ни желания.
Глаза Вен защипало от жалости к самой себе и унижения. Она вспомнила, как несколько лет назад, когда они были так молоды, она целый день лихорадочно предвкушала встречу с Хило. И вот он появлялся, молодой Кулак, которого распирало от гордости за полученный в заварушке или дуэли новенький нефрит. Вен позволяла ему похвастаться победами, пока раздевала его, прикасаясь губами к новым камням на теле. А потом они предавались безумию секса, снова и снова. Насколько восхитительной была эротическая власть, которой
