p>
– Иванова, я тебя сегодня не узнаю! Ты здесь уже битый час и не проронила ни слова. Хоть бы съязвила! – распалялась Светка, которая была большой любительницей поболтать, а особенно посплетничать. – Если нет настроения хохмить, просто расскажи что-нибудь.
– О чем?
– Да хоть бы о том банкире, ради которого я тебе имидж меняла. Ты говорила, что он жутко богатый, симпатичный, а главное – неженатый…
– Говорила.
– Тань, признайся, у тебя с ним что– нибудь было? – Светуля многозначительно подмигнула мне в зеркало.
– Да, у меня был с ним… контракт.
– Иванова, ты что из себя святую невинность строишь! Не смеши меня! Контракт у нее был…
– Да, контракт на оказание детективных услуг.
Светка ухмыльнулась и спросила со всей своей непосредственностью:
– А постель? Неужели до этого дело не дошло?
Все парикмахерши и их клиентки повернулись в нашу сторону и застыли в томительном ожидании моего ответа.
– Дошло, – призналась я.
– Ну и как? – не унималась Светка.
– Что как?
– Как он в постели?
– Ну как тебе сказать… Утром проснулась, открыла глаза, а рядом – труп.
Светкино лицо перекосилось от ужаса, кроме того, она едва не отрезала мне ножницами мочку уха. Вокруг нас зашептались.
– Тань, ты меня прости, пожалуйста. Я же не знала… Какой кошмар! В одной постели с трупом… Да, после такого не скоро в себя придешь. Теперь понимаю, почему ты такая серьезная. – Светка тяжело вздохнула и стала стричь мою челку.
Я закрыла глаза и невольно вспомнила, с чего началась эта грустная история.
Пронзительная трель нарушила мой далеко не чуткий сон. Я спала как убитая, и телефонный звонок не сразу воспринялся мной как реальность. «Не буду отвечать», – твердо решила я, когда до меня все-таки дошло, в чем дело, перевернулась на другой бок и закрылась с головой одеялом. После вчерашнего празднования успешного окончания расследования такая реакция была вполне оправданной. Но тот, кто мне звонил, был явно не из нашей приятной компании, с которой я провела вечер и половину ночи. Неизвестный абонент проявлял завидное упорство, и мне пришлось сдаться. Не открывая глаз, я протянула руку к телефонной трубке. Если бы я знала, к чему все это приведет, заранее отключила бы все телефоны или даже уехала бы на какой-нибудь остров в Средиземном море, чтобы меня никто там не побеспокоил. Но людям не дано знать обо всем наперед.
– Алло, – безрадостным голосом сказала я.
– Привет, Танюша! Я чувствовал, что ты дома, – бодренько заявил мой однокурсник Андрей Мельников, но его голос звучал не около моего уха, а несколько ниже. Оказывается, спросонья я перевернула трубку верх тормашками. Что ж, с кем не бывает!
– Ну, привет! – делая одолжение, сказала я.
– Знаешь, а тебе крупно повезло! Можно сказать, ты вытащила счастливый лотерейный билет.
– Что ты имеешь в виду? Какой еще билет? Андрей, ты в своем уме? – не без злости выдавила я из себя.
– Вне всяких сомнений – со мной все в полном порядке, – чеканя каждое слово, сказал Мельников.
– Знаешь, перезвони мне часа через два. Сейчас я еще плохо воспринимаю происходящее, – зевая, сказала я.
– Таня, душа моя, я понимаю, что ты еще не проснулась как следует. Но слушай меня дальше, и твой сон как рукой снимет. С тобой хочет познакомиться один молодой, красивый, неженатый, – Мельников с особым значением произнес это и следующее слово, – долларовый миллионер. Лучшего кандидата тебе не найти. Это – судьба!
– Я вроде бы не давала объявлений в службу знакомств.
– Да? А почему? – съехидничал Андрей.
– По кочану, – разозлилась я.
– Ладно, признаюсь тебе честно – один миллионер попросил меня договориться о свидании с тобой. Ты в восторге?
– Да, в неописуемом. Андрей, а с какой стати ты вдруг свахой заделался?
– А почему бы и нет? Свахи всегда хороший процент с брачной сделки получали. Разве деньги бывают когда-нибудь лишними? А мне они сейчас как раз очень нужны.
– Ладно, Андрей, я твою шутку оценила. Ты мне денежного клиента сосватать, что ли, хочешь? Если так, то я тебя слушаю.
– Иванова, у тебя слишком по-деловому устроены мозги. Я думал, в тебе заговорит женщина, молодая, красивая и незамужняя, но первой подала голос сыщица. Танька, вот скажи мне честно – неужели внутри тебя ничто не дрогнуло?
–
