Но основной фарватер нашей жизни определяли те комиссары, в которых стреляли. Им вырезали звезды на спинах, сжигали живьем. Расплачиваться «атакующему классу» приходилось не только жизнями комиссаров, чекистов, деревенских большевиков, комбедовцев, «двадцатитысячников», но и первых трактористов, селькоров, девчонок-учительниц, сельских комсомольцев, жизнями десятков тысяч других безвестных борцов за социализм.
Вопрос об идеологии принял весьма острую форму. Авторы конъюнктурных поделок размывают критерии научной идеологии, манипулируя гласностью, насаждают внесоциалистический плюрализм. Особенно болезненно это отражается на молодежи.
М. С. Горбачев говорил на февральском пленуме ЦК КПСС: «Мы должны и в духовной сфере действовать, руководствуясь марксистско-ленинскими принципами. Принципами, товарищи, мы не должны поступаться». На этом стоим и будем стоять. Принципы не подарены нам, а выстраданы нами на крутых поворотах истории Отечества.
Горбачев усмехнулся:
– Я же говорю, что выражал волю партии, а тут частное мнение какой-то бабы! Главное, мной закончила ни с того ни с сего… Что вы надеетесь доказать?
Уверенности в его голосе не звучало, поскольку до сего момента мне удавалось доказать каждое свое утверждение. В этот раз удалось так:
– Тут вовсе не «мнение бабы». Появилось оно в крупнейшей газете, на целую полосу, без примечания, что «материал публикуется в порядке обсуждения». Такие вещи делались только согласованно с Центром. Есть серьезные основания утверждать, что статью курировал лично Егор Лигачев, крупнейший партийный чиновник[87].
– И что это значит, по-вашему?
– Это значит, что даже верхушка партии далеко не вся стремилась убить социализм – не говоря уж о рядовых членах. Многие видели, к какому ужасу ведет ваша деятельность, и пытались ее остановить.
– Возможна и другая версия. – Прокурор сделала паузу для нарастания интереса. – Версия, что Лигачев действовал по указанию Горбачева. То есть статья инспирирована лично генсеком.
Я изумился:
– Зачем?!
– Чтоб ускорить развал.
– Но как? – спросил теперь уже Судья.
Прокурор объяснила:
– Возможно, так: на Сталина яростно гадили уже год, многие в клевету поверили. И появление сталинистской статьи испугало поверивших: ну как вернется «кошмар репрессий» и «тотальное подавление»? В реальности их никогда не было, но миф о них уже укоренился – для испуга достаточно. Горбачев терял доверие народа, но тут за ним снова охотно пошли, чтоб избежать «возврата ужасов сталинизма».
– Как это не было репрессий?!! Вы хоть Солженицына читали?! – завопил кто-то предельно возмущенный.
Прокурор улыбнулась:
– На это пусть истец ответит, он знает.
Я встал:
– Кто же в России
