смелость выйти за рамки сонной обыденной жизни должен быть простым и безыскусным? Пускай же моя литературная история начнется так, как началась бы она в жизни, как происходят самые значительные события, меняющие нас сразу и навсегда – без предысторий и вступлений. Просто переверните страницу и откройте первую главу, в которой мой юный герой бодрым шагом идет навстречу тем событиям, которые сделают его другим человеком.
ГЛАВА 1
из которой следует, что можно иногда, уснув в одном месте, проснуться в другом
В этот день у Артура было всего две пары, и он летел домой, чтобы закончить дело, не дававшее ему покоя уже вторую неделю. Живость характера и постоянная жажда новизны не позволяли моему герою тратить много времени на увлечение каким-либо одним делом, будь то создание универсальной философской модели мира, любовь к однокурснице или занятие йогой, однако его влюбленность в объект, занимающий мысли, была такова, что поставленной цели он добивался сразу и, бросив все, устремлялся к новой. По улицам любого города бродят тысячи таких молодых людей, в меру интеллигентных и в меру испорченных, воображающих, что старик Дарвин создал человека из обезьяны только затем, чтобы в результате появился Он – высокий, стройный, сверкающий обаятельной улыбкой и вращающий земной шар по своей прихоти то в одну, то в другую сторону. Кто из нас не был молод, не носился с планами переустройства мира, не считал себя и только себя носителем истинного знания, этаким Прометеем, дарующим людям свет? Увы, по прошествии времени оказывалось, что выстраданное и открытое тобой с таким трудом знание уже известно людям, мир заключен в серые и скучные рамки, и тебе ехидно советуют заняться более мужскими делами, например, посадить дерево и вырастить сына. К счастью, мой герой находился еще в том блаженном состоянии души, когда краски жизни не полиняли и жизнь кажется сплошной цепью великих открытий, наполняющих душу сознанием собственного величия и значимости.
Вот и сейчас он мчался домой, чтобы в тишине и спокойствии поставить последнюю точку в очередном увлечении, начавшемся после прочтения книги о Пифагоре и пифагорейцах. Автор писал о том, что знания последователей и учеников Пифагора были куда значительнее наших, и что все они зашифрованы в предметах, которыми мы пользуемся каждодневно, не подозревая об их истинном значении. Артур живо воспламенился этими идеями и для начала решил расшифровать всем известную таблицу Пифагора. И вот уже вторую неделю все свободное время он просиживал над таблицей умножения, бесконечно изменяя, модернизируя и усложняя значения, содержащиеся в ней; в общем, делал то, что делает дилетанствующий маньяк от науки, не представляющий, что же в конечном счете должно получиться. Вчера он наконец-то подошел к созданию достаточно красивой модели и сегодня рассчитывал ее закончить.
Была суббота, родители уехали на дачу, и Артур имел все основания предполагать, что никто
