поскольку толком не знал, что бы ещё сделать такого, однако моя бубновая шестёрка, вопреки ожиданиям, битой не оказалась. Весь Совет разом, как единый человек, встал и ответил мне тем же жестом.
Потрясающее зрелище. Достижению подобных высот многие из тех, кого я знал, посвятили бы всю свою жизнь. Я получил это удовольствие исключительно, мне тогда казалось, в качестве дара. Ой, ли!..
[обрыв]
До того самого момента ход диалога мне был абсолютно понятен и где-то даже близок, поскольку таковую возможность, если вы помните, я предполагал заранее. Однако то, во что в итоге внезапно вылилось это мероприятие, я нашёл исключительно настораживающим.
Голос, льющийся сверху, строго спросил меня:
– Отчего вы такой положительный?
Я даже немного опешил. О, неужели я всё ещё сохранил достаточно силы воли, чтобы возражать?!
– Что вы имеете в виду, мьсье Советник?
Однако мой крошечный демарш прошёл незамеченным. Голос, как ни в чём не бывало, продолжал вещать.
– Общеизвестно, что молодые люди склонны не вполне самокритично подходить к собственному поведению. Собственно, для того и создан был общественный орган Совета Образования. Его члены, Учителя исходят в своём подходе к молодежи из самоцели купирования их естественных антисоциальных предрасположенностей, то бишь, если конкретнее, воспитание рядового члена общества есть, в какой-то мере, насильственная его реморализация в свете общественных отношений.
Я уже поумнел достаточно, чтобы просто смолчать на этом месте.
– Так вот, мы тут только что со всей внимательностью выслушали нашего достойного коллегу, бывшего члена Коллегии Совета Образования, бывшего Советника Луи Сен-Руаля, вашего Учителя. Что же мы услышали? Заботлив, работоспособен, трудолюбив, предупредителен, целеустремлён, не чувствителен к таким естественным раздражителям, как конкуренция, в меру, для избранной им стези, общителен, но вместе с тем благоразумен и осторожен. Идеал не только Пилота, каковым он отныне является, но и вообще представителя любого из направлений всего нашего сообщества.
Непонимающий мой взгляд продолжал пялиться в ответ меж балок ажурных конструкций Зала Совета, что ещё оставалось делать? Что они вообще хотят этим сказать?
– Заострю на этом ваше внимание. Нас заботит всяческое отклонение, пусть и в хорошую сторону. Вы должны нас понять, молодой человек, вам или вашему, паче чаяния, дублёру придётся вести «Тьернон» в его единственную, первую и последнюю исследовательскую миссию. Человек, который взваливает на свои плечи столь непомерный груз, должен быть понят нами от начала до конца. Иначе мы рискуем однажды переоценить его силы…
Ненавижу, когда обо мне говорят в третьем лице. А посему позволю себе пару слов отсюда, из моего настоящего. Тех слов, что
