первыми. К тому же они несправедливы – ведь, следуя им, пришлось бы ограбить законных владельцев, впустить государство туда, где ему не место, и совершенно расстроить общественную жизнь. Никак нельзя отрицать, что, когда человек работает за деньги, он стремится к тому, чтобы приобрести собственность и ею владеть. Если кто-то отдает другому силы и умение, он хочет за это получить то, что нужно ему для жизни, и явно предполагает приобрести законное право не только на вознаграждение, но и на то, чтобы вознаграждением этим распоряжаться. Еще важнее, однако, что подобные средства не согласуются с требованиями справедливости. Каждый человек имеет от природы право владеть собственностью, она ему принадлежит. Этим, среди прочего, и отличаются люди от животных. Животное не может управлять собой, им управляют два главных инстинкта, из-за них чувства его настороже, оно пользуется своей силой и совершает те или иные поступки, не имея возможности выбора. Инстинкты эти – самосохранение и сохранение вида. Оба они достигают цели при помощи средств, которыми располагает животное; оно не может выйти за пределы окружающего, ибо им движут лишь ощущения и то, что оно воспримет чувствами… Многие впадают в великое заблуждение, полагая, что один класс общества естественно враждебен другому; что сама природа велела богатым и бедным постоянно воевать друг с другом. Взгляд этот неразумен и ложен, истина прямо противоположна ему. Как симметрия человеческого тела обусловлена расположением его частей, так и в государстве, по самой природе, классы эти должны жить в полном согласии, приспосабливаясь друг к другу и поддерживая равновесие целого. Каждый нуждается в другом; капитал не может обойтись без труда, труд – без капитала. Взаимное согласие рождает лад и порядок, непрерывная же борьба разрешается смутой и одичанием» [167]. Эта энциклика издана в конце XIX столетия, но опирается на давнюю традицию Церкви рассматривать частную собственность как неотъемлемое право человека, как необходимость, без которой невозможно мирное сосуществование людей и классов.
Христианство не придумывало социализм, а ранние христианские общины его не практиковали. Выше мы видели, что протосоциалистические проекты существовали задолго до христианства в Греции (Ямбул, гелиополиты, Платон) и, позднее, даже переведены из теории в практику в Иране. Учение Маздака хоть и моложе христианства, однако основано не на христианских идеях, а на искажении зороастрийских священных текстов. Разумеется, это не значит, что зороастризм нес в себе социалистическое начало. Поразительная схожесть протосоциалистических идей, появившихся независимо друг от друга и в разное время в Греции и Персии, говорит скорее в пользу того, что социализм исходит из неких внутренних качеств, свойственных каждому человеку. Однако этот интересный вопрос уже несколько выходит за рамки нашей работы, поэтому перейдем к следующему этапу в истории благих намерений.
Еретический коммунизм Средних веков
Начиная
