телевизионном канале, пользовалась популярностью и вообще заметно украшала собой пространство. «Да, у меня трое детей, – хохотала она прямо в камеру, – и простите, что не выгляжу как загнанная лошадь». Смех у нее был тоже невероятный, звенящий, ни с кем не спутать было. И еще походка. Мужчины на улицах не то что останавливались, они дышать рефлекторно переставали. Завидовать ей было бессмысленно – несется такой ураган, воздух вокруг трещит, как в летнюю грозу, а она радуется, звенит, подшучивает, кому-то названивает, с кем-то ругается и тут же расцеловывает в обе щеки и опять убегает работать, работать…
В Москву Настя приехала по делу и не одна, с Оксаной. Поездка получилась в их стиле, прямо шоу. Даже в аэропорт они заявились в одинаковых костюмах и там блистали. Им повезло найти квартиру в центре, в доме, где, говорят, жила Земфира и даже иногда появлялся (сами видели!) Митя Фомин.
Днем у них были важные дела, а вечером они делали и ели любимый Настин салат – «помидоры со вкусом помидор». Это когда отбираются сочные овощи, торопливо режутся, неровно так, прямо на глаз, и кидаются в миску. Сверху присыпаются красным луком и крупной солью. Чуть сметаны и – вуаля – готово самое настоящее, самое что ни на есть узбекское блюдо. Настя никогда не была в Ташкенте и не знала, что такой салат, только без заправки – наиглавнейшая закуска к плову. Называется шакароб. Лучше брать розовые помидоры сорта «Бычье сердце». Вытирать потом хлебом дно косушки. С ума сойти можно как вкусно.
На второй день в Москве они пошли в место силы – ЦУМ. Оксана терпеливо ждала на диванчике и мерзла от обилия кондиционеров, а Настя порхала по залам, привычно влюбляла в себя продавщиц, которые все несли ей джинсы, платья, очки, шарфы и какие-то дурацкие все в заклепках ботинки за совершенно бешеные деньги. А потом вереницей пошли модные тяжелые кожаные куртки, и уже на исходе третьего часа Настя вдруг потухла, стянула очередную с тонких плеч, недоуменно сказала: «А зачем она мне?» и купила только толстовки старшим сыновьям. На вырост.
Через окно такси они смотрели на московские закаты. Настя снова повеселела и приставала к Оксане с дурацкими вопросами: а получится ли ей на следующий день рождения привезти живую зебру, лечится ли привычка бесконечно делать селфи и можно ли прямо сейчас позвонить в Красноярск ее младшей дочке, двухлетней девочке с неожиданно французским именем Зои. Ночью она писала свой блог, смотрела видео от друзей, иногда будя Оксану громкими звуками телефона.
На следующий день они снова поехали по знакомому адресу, который даже звучал подходяще: Рублевское предместье. Сразу хочется снять с полки какой-нибудь старомодный роман. «В предместье скрипучий экипаж Анастасии прибыл уже под вечер». И дальше что-нибудь про молодого блестящего офицера, трогательного в своей первой любви, и смешливую лучшую подругу и наперсницу Оксану, и небольшие интриги завистниц, и маленькую Зои в шуршащем платьице, которая уже так очаровательно делает реверанс и обязательно будет иметь успех при дворе…
Но ту жизнь Настя не прожила. Ей досталась
