металлической поверхности. Зеркало хоть и мутное, но дорогое, привезённое из самой столицы южного королевства.
Я люблю любоваться собой.
– Сегодня ты ещё лучше, чем вчера, Зерран! – говорю самому себе, улыбаюсь и с удовольствием провожу ладонью по гладкому подбородку.
У меня очень хороший подбородок – волевой. Признак силы, авторитета и мужественности.
Мне часто говорят, что это значимая часть моего образа. Верно, говорят, хотя и остальное во мне не хуже.
Поворачиваюсь вправо, затем влево – наслаждаюсь видом самого себя. Мало, у кого встретишь столь совершенные черты лица и тела.
Лишь благородный господин может быть таким великолепным. Простолюдины такими, как я, не рождаются. И силу, подобную мне, не имеют.
С неохотой отворачиваюсь от отражения своего и направляюсь в свой кабинет, по ходу, натягиваю алую рубашку.
Подхожу к столу, где стоит поднос с изысканным завтраком.
Хмыкаю про себя и усмехаюсь, когда вспоминаю о глупой графине. Она явно выжила из ума. Уже просит поваров готовить ей пищу хуже, чем для простолюдинов. То кроликов просит потушить, то похлёбку из овощей сварить.
Быть может, оно и лучше, что живой осталась. Легче будет безумие ей приписать и в монастырь справить, или же, замуж выдать за того, кто волю мою изъявлять станет. Ещё лучше, ежели, Его Величество меня выберет, и жениться на графине поручит. Заложил я подобную мысль в письмо своё.
Должен король принять верное решение. Должен.
Аппетит у меня сегодня совсем не тот. Возвращаю кусок мяса обратно на поднос и вытираю пальцы о скатерть, когда вдруг в дверь стучат.
– Войди, – разрешаю слуге.
Мой слуга с низким поклоном входит и протягивает запечатанные письма.
Срываю коричневую печать с нужного мне письма, разворачиваю пергамент.
«Благородный господин управляющий! Прискорбно сообщаю вам, что отец графини Изабель Ретель-Бор на поправку идёт. Как целители говорят, нет больше опасности над здоровьем его. Все письма, отправленные графине отцом её, я отправляю вместе со своим письмом, благороднейший. Жду ваших дальнейших высокоблагородных приказаний».
– Проклятье! – бормочу себе под нос и пергамент огню в камине предаю.
Письма для Изабель оставляю на своём столе. Открою и прочту их чуть позже.
Старик никак не желает с жизнью прощаться. Уже что не испробовал я: несчастный случай; и ядом травили его. Изабель так же жива. Эту семью словно сами помощники Инмария защищают!
Изабель Ретель-Бор
Ситуация немного мне ясна. Я понимаю, что медлить никак нельзя. Нужно срочно письмо писать королю. Письмо напишу, а отправить как – решу по ходу.
Можно мамушку попросить найти людей верных, или Омара привлечь… Нет-нет, нужны люди посерьёзней.
И доставить письмо надобно быстро.
Интересно, голубиная почта тут есть?
Память
