позабыла про неприятного итальяшку и погрузилась в пересказ своего диалога с сыном Джузеппе. Нам предстояло внести правки в первоначальный вариант договора и все подготовить к десяти часам, к началу заключительного раунда переговоров.
В ресторане было еще пусто. Но нам быстро принесли горячий кофе, свежую, распространяющую одуряющий аромат вокруг, выпечку, масло и фрукты. И я даже что-то сжевала. Впрочем, совсем не чувствуя вкуса. Не смотря на запах, пища для меня на вкус была мало отличима от, скажем, упаковочного картона. К счастью, Танечка, поглощенная набором договора, не обратила внимание на то, что и сколько я ем.
Когда Борисыч, Миша и Ипатов появились в переговорной, мы с Танечкой уже заканчивали раскладывать распечатанные экземпляры договоров. Танечка сразу бросилась под ноги шефу, фонтанируя энергией и на ходу отчитываясь о внесенных правках. Слушая переводчицу, шеф хмуро меня оглядел. И я почувствовала себя неуютно.
Еще позавчера апельсиновое чудо дизайнерского искусства обтягивало меня как перчатка. А сегодня в бедрах неожиданно обозначился запас в пару сантиметров. Юбка еще не висела на мне, как на вешалке. Но и вид уже был не тот. Я стремительно теряла в весе. И шеф, кажется, это заметил. А может, просто все мои усилия по сокрытию следов тяжелой ночки не увенчались успехом. И сейчас Борисыч пытался решить, выдержу ли я переговоры.
Не знаю, чем бы в итоге закончились эти смотрины, если бы в этот момент не распахнулись входные двери, впуская в переговорную уже пришедших итальянцев. Я украдкой покосилась на часы. Нервничают наши потенциальные партнеры, раз явились почти на тридцать минут раньше. Или просто пытаются таким нехитрым способом деморализовать нас. Я положила возле Миши последний распечатанный экземпляр и выпрямилась, готовясь приветствовать будущих партнеров по бизнесу.
И тотчас же почувствовала, как положенная по протоколу улыбка судорогой сводит мое лицо, насмерть примерзая к губам. Нет! Этого просто не может быть! Я все еще сплю, и вижу сон. Кошмарный сон. И мне нужно срочно проснуться. Ну не может мироздание быть настолько жестоким!
Прямо на меня, словно в замедленной съемке, шел и что-то тихо говорил мрачному и злому Бруно на ухо… Алекс.
Переговорная, словно взбесившись, завертелась вокруг меня жуткой каруселью.
Глава 8
Несколько мгновений, показавшихся мне вечностью, я пыталась устоять на ногах и взять себя в руки. Ну кто там утверждал, что планета Земля большая? Чушь! Маленькая она. Бесконечно маленькая.
Наконец, переговорная прекратила свою бешеную свистопляску вокруг меня. Положив последний экземпляр нового договора на положенное ему место, я поймала на себе хмурый взгляд Борисыча. Он заметил, в каком состоянии я нахожусь. Но промолчал. Первая заповедь шефа: противник не должен знать, на сколько мы слабы.
Наконец все расселись. И сын Джузеппе, имя которого опять вылетело у меня из головы, равнодушным голосом, словно он от всего смертельно устал, приветствовал нас. А затем и представил Алекса. Как Александра Дюваля. И все. Ни занимаемой
