человек подвергать мучениям других людей и вместе с этим быть любящим при других обстоятельствах. Это загадка человеческой бездны и деструктивности, и это также часть Самости. Вот как Юнг описывает разнообразие содержания символов Самости:
«Эмпирически Самость также ощущается не только как субъект, но и как объект, и как раз в силу своих бессознательных компонентов, которые могут достичь сознания только через проекции, т. е. косвенно. Из-за этих бессознательных компонентов Самость в такой мере отдалена от сознания, что она лишь отчасти выражается человеческими фигурами, отчасти же – вещественными абстрактными символами. Человеческие фигуры – это отец и сын, мать и дочь, король и королева, бог и богиня. Териоморфными символами являются дракон, змея, слон, лев, медведь или столь же могущественные звери, либо, напротив, паук, рак, бабочка, жук, червь и т. д. Растительными символами являются, как правило, цветы (лотос и роза!). Последние переходят к геометрическим образам и формам, таким, как круг, шар, квадрат, квадратичность, часы, небосвод и т. д. Неопределенная широта распространения и охвата бессознательных компонент делает также невозможным полное постижение и описание человеческой личности» (Jung, GW: 9/1, 315).
Такое многообразие символов может сбить с толку, его сложно понять с точки зрения логики. Как можно ориентироваться в жизни, если Самость, как мы видим, может быть спроецирована на самые разные объекты – людей, животных, растения, абстрактные либо неодушевленные фигуры, на самое ценное и на всякие пустяки? Не рискуем ли мы, предполагая Самость во всем и в каждом? Да, риск велик. Поэтому, как правило, на возможное присутствие Самости указывает не только содержание образа, но и сопутствующее эмоциональное переживание. Потрясение, удивление, испуг или экзистенциальные переживания – вот лишь некоторые из чувств, которые описывают люди, оказавшиеся перед лицом Самости. Кроме того, этим чувствам часто сопутствует субъективная уверенность в прикосновении к чему-то значительному, грандиозному или священному. Также тесно связано с Самостью воодушевление, энтузиазм, тем более что «энтузиазм» в переводе с греческого означает «исполненность Богом» или «одержимость Богом».
Самость как Бог Отец, Эго как Бог Сын
Представление о том, что образ отца или матери может проецироваться на Самость, основывается на идее развития Эго из Самости:
«Самость, как и бессознательное существует a priori, и из нее развивается Эго. Она есть бессознательное предвосхищение Эго. Это не я создал себя, скорее, я оказался собой» (Jung, GW: 11, 391).
В этом описании эго-сознание предстает как дитя бессознательного, которое становится все более автономным, но никогда не приобретает полной независимости, полной свободы от бессознательного. Эго и бессознательное, так же как Эго и Самость, остаются навечно связанными, то решительно конфликтуя друг с другом, то более или менее плодотворно сотрудничая. Если рассматривать бессознательное
