после полуночи, к этому времени успейте перестелить ему постель.
Я только кивнула, глядя в пол.
Глава 10. Сказка на ночь
– Не знаю, что ты нашел в ней забавного, – Дилан поднимался по лестнице, придерживаясь рукой за стену – сегодня было выпито слишком много, и теперь не только голова кружилась, но и ноги ступали не твердо. – Да, не лишена миловидности, но тощая и жалит, как оса. Меня бесит, когда она открывает рот. Как она посмела сказать… – он икнул, – побей свой хвост? Ты не думаешь, что она может быть подослана мятежниками? Только отвернись – перережет тебе глотку…
– С каких это пор ты стал бояться людей? – пошутил Гидеон, поддерживая брата.
– Я?! Бояться?! – так и вскинулся он.
– Вот и я их не боюсь. А тем более – эту девчонку, которая и муху раздавить не сможет.
– Не ошибся бы ты на ее счет, – покачал головой Дилан.
– Сейчас заходим в комнату, а она там с арбалетом и алебардой наперевес, – усмехнувшись сказал Гидеон, останавливаясь перед дверями своей спальни.
– Постой! Она у тебя там, что ли? – Дилан круто развернулся, освободившись от поддержки братниной руки.
– Велел ей перестелить постель и развлечь нас с тобой, – тихо засмеялся Гидеон. – Надеюсь, когда зайду, увижу ее без платка и в ночной рубашке – пугливую, трепещущую, как лань…
– Ты же говорил, она тебе не нравится! – возмутился Дилан. – Сущее пугало!
– Тише, – Гидеон приложил к губам палец. – Зато это будет смешно.
– Все развлекаешься, – Дилан не мог успокоиться.
– Это мое право, – заметил Гидеон спокойно и толкнул двери.
Его ожидало разочарование. Монашка не пожелала прыгнуть в постель, как он на то рассчитывал, и даже не озаботилась одеться поприятнее. Дракон с некоторым изумлением осматривал ее новый наряд. Новый! Коричневое платье – ничем не лучше монашеской хламиды, белый платок, который она намотала на голову и шею, тщательно спрятав пряди волос, а сверху еще набросила головное покрывало – тоже коричневое.
Она устроилась в его кресле, поставив локти на стол, и читала книгу, но при появлении мужчин вскочила, едва не опрокинув свечу.
– Святые небеса, – нарочито изумился Гидеон. – Мне думалось, я зашел к себе в спальню, а попал прямиком в молельню. Мне следует испросить у вас благословения, матушка-настоятельница?
Дилан громко фыркнул за его спиной.
– Я просил развлечь меня и брата, – продолжал Гидеон, легонько отодвигая девушку в сторону и усаживаясь в кресло, в котором только что сидела она, – а ты решила читать молитвы до рассвета? Не пойдет, милашка. Молитвы – не то, что нас с братом интересует.
– Время позднее, я пойду, – сказал Дилан, не скрывая неприязни.
– Оставайся, – сказал Гидеон, и брат послушно замер, – ты же все равно не сможешь уснуть, – он обернулся к девушке и доверительно рассказал: – Когда
