как он исходит от нее, подобно пару, и исчезает.
– Что же касается Симо, то ты запросто сможешь его проучить. Разве он не держит таверну? Возможно, она станет менее привлекательной для посетителей.
Выражение лица Феликса почти не изменилось, но она чувствует, что его гнев отступает.
– Ты многовато тявкаешь для такой маленькой собачки, – говорит он и кивает на распухшую, окровавленную губу Трасо. – И как же ты расквитался за это с Балбусом?
– Я сломал ему нос.
– Надеюсь, это не единственное, что ты сделал.
Феликс встает с места, и обе девушки отступают назад. Трасо остается неподвижен. Хозяин щелчком пальцев подзывает к себе Викторию, и та со всех ног спешит к нему. Он смеривает ее оценивающим взглядом, проводит ладонями по ее телу, ощупывает, поправляет ее одежды. Сейчас Феликс не мужчина, прикасающийся к женщине, а торговец, проверяющий свой товар. Он с силой шлепает ее по заду.
– Вы принесете мне столько же денег, сколько шлюхи Симо? Чего воды в рот набрали? – Он не глядя указывает в сторону Амары. – Эта девка уверяет, что да, а вот я что-то сомневаюсь. – Он берет Викторию за подбородок. – Чем вы сегодня занимались в бассейне? Пялились по сторонам, как крестьяне на играх? Просиживали свои плоские задницы?
Феликс удерживает девушку так крепко, что та не может даже покачать головой.
– Я видел Драуку. У этой шлюхи лучшая задница в Помпеях. А у тебя что? Разве это сиськи? – Он отпускает Викторию, отталкивая ее лицо. Она покачивается, но не падает. – Может, Симо и подмазал Вибо, но разве тот стал бы вас прогонять, если бы знал, что хоть одна из вас умеет трахаться не хуже Драуки? – Феликс вызывающе оглядывает своих рабынь, но те не смеют ответить. – Наш приятель Симо хвастает, что продает лучшие щелки. Поэтому вам… – Феликс тыкает пальцем в девушек, – надо показать ему, что это пустое бахвальство. Вибо будет трахать вас бесплатно, когда и как угодно, за счет заведения. И если после этого вы не станете его любимыми девочками, я буду знать, кто в этом виноват. – Амара поглядывает на Викторию, пытаясь угадать ее мысли, но лицо подруги непроницаемо, как маска. – Пошевеливайтесь, проклятые шлюхи! – кричит Феликс, заставив их обеих вздрогнуть. – Хочу, чтобы каждая из вас, ленивых потаскух, принесла мне по пять денариев. Остальным передайте, чтобы тоже не прохлаждались, а не то пожалеют!
Амара так спешит из комнаты, что в дверях едва не спотыкается о Париса, но Виктория все-таки оказывается быстрее. Они бросаются прочь по балкону и наперегонки сбегают по лестнице. Первой оказавшись у подножия, Виктория разворачивается и преграждает Амаре дверь на улицу. Едва не сбившись с ног от внезапной остановки и обжигающего гнева подруги, она опирается о стену.
– Ты что творишь? – шепотом напускается на нее Виктория. – Феликс бы позабыл о Вибо. Зачем ты попросила его отправить нас назад? Ты что, идиотка?
Девушки поневоле теснятся друг к другу у подножия вонючей темной лестницы.
