методолога, что позволило не ограничиваться толкованием методологических принципов, к чему методология советской психологии сводилась во многих случаях, а обратиться к разработке фундаментальных вопросов, при этом проявляя свою удивительную оригинальность мыслителя. Подчеркнем, он, вероятно, единственный в отечественной психологии понимал всю сложность стоящих задач: «Современные методологические проблемы психологии настолько сложны и многообразны, что охватить их с достаточной полнотой и последовательностью в индивидуальном исследовании невозможно. Необходим ряд ограничений, определяющих отбор, объем и содержание взятых для анализа проблем» (Пономарев, 1983, с. 3).
В силу ограниченности объема публикации обратимся только к двум моментам методологической концепции Я.А. Пономарева. Хорошо известно, что в современной российской психологии актуальна проблема интеграции психологического знания. Многие психологи признают ценность интеграции, однако ограничиваются декларациями, тогда как главная сложность решения проблемы – раскрытие возможных механизмов интеграции. Один из них можно увидеть в работах Я.А. Пономарева, посвященных характеристике типов психологического знания (Пономарев, 1983). Он выделил три типа научного знания: созерцательно-объяснительный, эмпирический и действенно-преобразующий. Классификация может быть полезна при обсуждении проблемы интеграции. А.Л. Журавлев и Д.В. Ушаков поясняют: «при всем многообразии проявлений, которыми характеризуется поведение человека, для объяснения любого феномена, полученного в эмпирическом исследовании, применяется модель, имеющая локальный характер. Для объяснения феноменов, полученных в других экспериментах, требуются другие модели. Так образуется эмпирическая многоаспектность – множество локальных моделей, не связанных между собой и предназначенных для объяснения отдельных закономерностей, добытых в экспериментах и иных эмпирических исследованиях» (Журавлев, Ушаков, 2012, c. 169). Интеграция локальных моделей составляет задачу «действенно-преобразующего знания, которое должно упорядочить локальные модели на основе «объективных критериев», в качестве которых, по Пономареву, выступают структурные уровни организации явлений – трансформированные… этапы развития» (Журавлев, Ушаков, 2012, c. 169).
Авторы обращают внимание на типы локальных моделей. Первый – модели механизмов (здесь происходит раскрытие «черного ящика», однако лишь в части локального механизма, являющегося частью механизма, стоящего за целостным явлением); второй – модели условий протекания процессов (здесь «черный ящик» не раскрывается, но эмпирически выявляются условия, в которых изучаемый глобальный процесс протекает определенным образом). Авторы подчеркивают: «создание локальных моделей механизмов – логичный путь к тому, чтобы постепенно решать большую проблему, но при этом фактически каждая модель относится не к обособленной реальности, а к «функциональному органу», формируемому для решения определенной задачи и тем самым зависимому от структуры целого» (Журавлев, Ушаков, 2012, c. 171).
Другая методологическая проблема, для обсуждения которой идеи Я.А. Пономарева
