– «эротика»?» На что Розен сказал: «Я занимался историей порнографии и не нахожу ничего стыдного в этом слове, бывшего во времена маркиза де Сада вполне легитимным. Кстати, надо договориться о терминах той или иной эпохи – в свое время «Олимпию» Мане также считали порнографией, поскольку она не соответствовала тогдашним художественным канонам. Работы Жюстин Франк – это именно порнографические, с моей точки зрения, работы, а не эротические, так что можно сказать, что она – первый еврейский порнограф – образ, родившийся из сценария, из моих набросков-рисунков для неснятого фильма [Розен написал от имени Жюстин порнографический роман «Сладкий пот» – нечто сюрреалистическое в духе маркиза де Сада, увиденное глазами еврейской девочки, – прим. автора. – Сам Розен пытается бороться с некими проблемами и стигмами, переводя порнографию в иконографию.].
Американская художница Джойс Козлофф /296/, знаменитая своими откровенными картинами, говорит: «Если Пикассо изображает половой акт, это называется искусством, если неизвестный художник изобразит то же самое, это назовут порнографией и непременно запретят».
Историк по образованию, экономист по роду деятельности, Андрей Поляков занимается живописью уже более 15 лет, говорит /532/: «На мой взгляд, особой разницы между мужским ню и гей-картиной нет – все зависит от степени откровенности изображения, на гей-картинах откровенность на порядок выше… Мужскую натуру сложнее изображать и в живописи и в фото – более рельефная фактура тела, переходы светотени. Трудность есть и в определенной закомплексованности моделей и к своему телу и к мнению общества. Срабатывают некие стереотипы, что это занятие не для мужчин. При этом, «натуралы» так не считают и позируют охотнее».
Похоже, что в Британской Колумбии высокое искусство находится в загоне – обнаженная статуя носильщика, окруженного чемоданами, и установленная рядом с озером курортного города Пентиктон, была принята местными жителями в штыки, сообщило Rol.Ru /533/. Вандалы полностью оттяпали пенис статуи: «У меня такое ощущение, что меня подвергли цензуре. До этого случая меня никто не критиковал, поэтому я не мог понять что правильно, а что нет, – пожаловался скульптор Майкл Хемеш. – Кто-то мне сказал: «Чего ты ожидал, поставив статую обнаженного мужчины в нашем городе?». Это все равно, что сказать изнасилованной женщине, чего ты ожидала, надев мини-юбку?!. Людей раздражает, когда кто-то чувствует себя свободным и творит, не слушая чужого мнения. И что теперь делать свободным художникам? Создавать никого не оскорбляющие произведения, ставить забор и нанимать охрану?!».
Во фригидной викторианской Англии писатель и художник Дэвид Герберт Лоуренс пишет целое эссе «Порнография и непристойность» /546/, в котором различает (а по сути путает) порнографию (видимо имея в виду «церковную» или «викторианскую» эротику, – термины введены мною, сам Лоуренс называет это «слегка непристойностью» /546, с. 54/), непристойность (под которой понимает нецензурные выражения) и «порнографию в полном смысле
