артефакта. Видимо что-то весьма редкое, не для всех смертных.
И тут в абсолютной тишине прозвучало, словно гром среди ясного неба: «Новик, шестой ранг, бух-ло, высокий результат".
Глядя на это, никто не проронил ни звука. Дураков ведь вокруг не было и не только я такой здесь завёлся умный. Так что не смотря на формально более низкий результат чем у Любавы, потрясены были все.
– Она и правда достигла шестого уровня…, аж мурашки по коже! – произнёс кто-то из стоящих неподалёку.
Итак, вне всяких сомнений, титул – самый высокий ранг среди нас семнадцатилеток принадлежит Ксении! Спустя ещё несколько секунд тишины, находившиеся здесь не выдержали и засвистели в восторге, а их глаза лучились завистью и неподдельным уважением. Естественно, из толпы на девушку в фиолетовом платье пристально и с некоторой завистью смотрела Любава. Что тут скажешь. Я бы тоже, наверное, так отреагировал. Рвёшь себе жилы, а сестрёнке именно это и приходилось делать, бух-ло так просто ей не давалось, а тут стоит себе такая вся из себя и бац…, непонятно даже когда это она вообще успела стать такой сильной. Эх.
Глядя на результат, распорядитель, мужчина средних лет, стоявший до этого с дежурной улыбкой, взглянув на Ксюху, поздравил её. Попробовал бы он это не сделать, ему бы все наши родственники, не говоря уж про моего отца, пистонов бы вставили. М-да, вот она разница между тем, когда ты гений и когда ты становишься мусором, как я.
– Княжна Юрьева, уверен, через к восемнадцати годам вы накопите достаточно бух-ла, чтобы стать Десятником. И если у вас всё получится, то к этому возрасту вы станете вторым человеком, достигшим уровня Десятник, даже если брать весь род Китяжских, хотя вы к ним и не принадлежите, – выжал он на одном дыхании.
Естественно не первым. Ведь им был падший гений, мой полный тёзка Светлояр Китяжский, ставший им в свои двенадцать лет. Да, его переплюнуть даже я не смог бы в бытность свою гением рода. Такая вот усмешка судьбы.
– Спасибо, – Ксюха слегка кивнула в ответ на его похвалу, а сама безмятежно улыбнулась чему-то своему, известному только ей.
После чего тихонько повернулась и, приковывая взгляды всех присутствующих, медленно пошла в мою сторону. Догадаться об этом не сложно, я оказался один, хоть и среди многолюдья, и сейчас это и сказалось. Сами понимаете, насколько неуютно вдруг оказаться под пристальным вниманием такой толпы, да ещё и столь ненавидящим. Давно не чувствовал себя настолько неуверенно и подавлено.
– Свет, – обратилась она ко мне.
Как же захотелось сматериться. Именно так, словно к девушке, стали обращаться ко мне после "падения". В бытность гения сокращали как Ярый и никак иначе. Гадство! Хотя у неё есть уважительная причина, с нами она лишь те самые три года и никогда не слышала иного обращения. А теперь представьте, как мне обидно осознавать за какой непродолжительный срок она достигла таких высот. Думаю, и Любаве
