Хольмгарде справили уже и «старый йоль», в этот раз отстоявший от «нового йоля» на месяц с лишним, когда явился гонец из Взвада – заставы на устье Ловати, впадающей в Ильмень-озеро с юга. Сообщили, что к Олаву едут посланцы из Киева. Весть эта взволновала весь дом: за ней неизбежно должно было последовать нечто важное. С людьми Хельги Хитрого – славяне произносили его имя как Олег и с недавних пор почтительно именовали Вещим – северные русы каждый год встречались на Десне, где ранним летом собирался ежегодный обоз для путешествия в Саркел, так что обычные киевские новости здесь знали. Посольство от Хельги означало нечто такое, что способно переменить весь порядок и уклад или подтолкнуть значительные события.
– Уж не затеял ли Хельги опять пойти на греков? – гадал Олав в кругу своих приближенных. – В тот раз он удачно сходил, но с договором цесари тянут уже три лета. Не задумал ли он подтолкнуть их копьем в задницу и просит нас о помощи?
– Тогда нам придется решать, куда идти – с ним или на сарацинов, – напомнил Торстейн.
– Я не прочь побывать у греков, пока в силах натянуть лук! – усмехнулся Альмунд. – Да и парням охота поглядеть, как виноград растет.
– Годо не вернется домой без цесаревой дочери, после того как Свен так отличился со своей женитьбой! – воскликнул Олав, и все засмеялись.
Заключения договора с цесарями, который дал бы право возить свои товары на константинопольские торги, с одинаковым нетерпением ждали и в Киеве, и в Хольмгарде. Еще один, новый путь к источникам серебра, золота, шелка, вина и прочего был очень важен на случай возможного разлада с хазарами.
– Если с самим Хельги ничего не случилось! – многозначительно заметила Сванхейд. – Он ведь человек уже не молодой…
– И этого нельзя исключить… – задумчиво ответил Олав.
Они с женой переглянулись. Если так, то следующий киевский князь сейчас находится в их доме, а это повод призадуматься.
Лет двадцать пять тому назад через Ладогу и Хольмгард прошел на юг некий вождь с дружиной по имени Хельги сын Асмунда, Хельги инн Витри, как его звали свои, то есть Хельги Хитрый. Он происходил из рода Скъёльдунгов, но ютландскими Кнютлингами был вытеснен из своих владений и отправился на Восточный путь поискать новых. Олав, в то время ребенок, самого Хельги не запомнил, у него осталось в памяти лишь смутное ощущение, будто происходит нечто важное. Это называлось «когда здесь были даны», и суть дела ему уже потом передавали отец и мать. Хельги желал отправиться в сторону чуди, где можно раздобыть ценные меха и восточное серебро, но туда его не пустил Хакон, отец Олава и тогдашний владыка Хольмгарда: этими мехами он сам брал дань, а потом сбывал хазарам. Уже более ста лет дорожка, вымощенная серебряными шелягами, тянулась с юго-востока, от берегов Хазарского моря, на северо-запад, до крайних пределов Страны финнов, за которой только Ётунхейм, и по этим светлым следам сюда, на Восточный путь, снова и снова стремились отважные охотники за славой и богатством.
– Но я не возражаю,
