нных цветов, а также чаша с перетёртыми в пасту растениями и камень, которым готовили снадобье. Орта лежал на подстилке, причём не очень чистой, а вместо подушки под головой – его же рюкзак. Рядом странная конструкция вроде печки, сложенной из камней, но внутри прохладно, даже видно пар от дыхания.
Хотя на последнее герой внимания тогда не обратил.
– «Что за… Как мне это надоело!» – подразумевая очередное пробуждение после потери сознания, подумал Орта.
У него болела голова, но не сильно. В целом Высший отлично себя чувствовал, особенно, если учесть вчерашнее, более того, осмотрев тело, начиная с левой руки, внешних повреждений он не обнаружил. Разве что странное ощущение жжения половины лица и шеи. Взглянул на индикатор здоровья: сто процентов.
Вообще-то, Орта всё помнил, правда ровно до того момента, пока не активировал Антрацит. Сколько времени – не ясно. Где он находится – тоже загадка. Пока он видел только нутро закрытой палатки и слышал чью-то отдалённую речь. И то моментами, когда один из участников беседы повышал голос, выкрикивая странно звучащие для Орты фразы и явно предъявляя претензии.
Высший не стал вслушиваться, собственный глаз волновал больше, чем личности спорящих. Орта поднялся и выпрямил спину. Затем убрал с лица ладонь и открыл левое око. Глазной нерв резко отреагировал пронзительной болью в голове, но спустя пару секунд стало легче.
Герой сразу приметил резкую нестыковку в цветовой гамме, но при условии, что глаза вообще могло не быть, даже чёрно-белое зрение его теперь нисколько не смущало. С непривычки Орта ощутил резкий дискомфорт, будто соринка под веко попала, но крупная и мешающая смотреть или моргать. Он потёр, но стало только хуже. Однако трогать было не больно. Попробовал осторожно извлечь инородное тело одним пальцем. Тыкался-мыкался, подлезая и так и сяк, а толку ноль. Более того, появилось ощущение, что у проблемы нету единого источника.
Подразмял мешки возле носа и вокруг, сверху, даже по вискам чуть-чуть поводил, и вроде отпустило.
Осмотрел кимоно, а на нём ни пылинки, чище, чем было, словно вещи постирали, а может, прямо вместе с ним.
Понимая, что с глазным яблоком что-то не так, решил выяснить и создал небольшой кусок льда с идеально ровной поверхностью, но не тонкий, дабы не просвечивался насквозь. Орта использовал лёд как зеркало и смог рассмотреть глаз.
Угольно-чёрный белок и жёлтый зрачок, причём не круглый, а горизонтальный ромб, в остальном всё нормально, если забыть, что и правый зрачок, наполненный синим свечением, ещё недавно показался бы Высшему крайне странным.
Всмотрелся, ещё раз всё ощупал и забил на это дело. Лимб всё-таки, глаз работает, да и ладно.
Орта было поднялся, но от перепада давления закружилась голова, и его пошатнуло. Успел опереться на стол, случайно сбив вниз чашку с целебной пастой. Та, как назло, ударилась о ножны катаны, лежащей на полу, и громыхнула.
Головокружение сразу же отступило, а вот глаз снова откликнулся болью. Высший нехотя зажмурился и прикрыл его ладонью, решив, что пока даст зрению отдохнуть. Появилась идея найти что-то, чем можно завязать проблемное место. Герой достал из сумки купленную в загульную ночь рубаху и оторвал от неё рукав. Несколько раз сложил его и подвязал. Держалось не очень, съезжая, но стало легче, прикрывать один глаз ладонью было неудобно.
Закончив, Орта собрался выйти наружу, но не успел, ширма отодвинулась, и внутрь вошёл Бал, услышавший падение чаши и поспешивший к проснувшемуся другу.
Паладин выглядел уставшим. Покоцанный, грязный, заляпанный кровью. Отмыты только руки и лицо. Ниже пояса в латах, сверху в тёплой накидке. Встревоженный, немного растерянный взгляд, и выражение лица, наполненное недоверием к Высшему. Паладин испытал много негативных эмоций за последние часы.
– Как ты себя чувствуешь? – осматривая друга, негромко поинтересовался он.
– Относительно… – прикинул Орта, ещё не понимая, чем вызвана странная манера товарища. – Но ближе к норме, – добавил, допустив лёгкую улыбку краем губ.
– Что последнее со вчера помнишь? – словно чего-то опасаясь, спросил Паладин.
Орта подумал и ответил:
– Крушение корабля. Обрушение стен, башни, и как меня завалило…
Бал недовольно цокнул, скривив лицо, и отвёл взгляд, не то демонстрируя, что его задолбали такие моменты, не то осуждая.
– Помнишь, как подписал контракт с тьмой и применил Антрацит? – решив больше не ломать себе голову в попытке объяснить произошедшее, продолжил Бал.
– Да. А вот дальше – как отрезало.
– А с глазом что? – сменив тон, с заботой уточнил Паладин.
Орта напрягся и вспомнил эпизод.
– Выклевал
