мышкой прошмыгнула внутрь первой, оставив дверь открытой. Подлетела к телевизору и щёлкнула тумблером. Нечего Диме Билану прерывать своей болтовнёй разговоры научных мужей. А Сергей Петрович, тем временем, уже разливался соловьём.
– Позвольте вам представить, дорогие коллеги, Игорь Масленников, двадцати трёх лет от роду. Жертва автомобильной катастрофы. Ехали на пикник большой компанией. Как это водится, не удержались, выпили – трезвых водителей не осталось. Микроавтобус со студентами на огромной скорости влетел в придорожный столб. Восемь человек наглухо, а вот Игорю – повезло. Или не повезло – с какой стороны посмотреть.
– Мозг повреждён сильно? – спросил бородач в очках.
– Его мозг, Иннокентий Павлович, с научной точки зрения сейчас больше напоминает мёртвый город. Или выжженную пустыню, как вам больше нравится. Он нас не видит, не слышит, но по-прежнему существует. Самая глубокая кома, которая мне встречалась. Но он живой, это медицинский факт. А по некоторым показателям – живее наших с вами нервных систем. И это удивительно! При этом вернуться к нормальной жизни у Игоря шансов практически не осталось. Но это сугубо моя точка зрения. Я дам вам результаты всех исследований, чтобы с удовольствием ознакомиться с вашим диагнозом, коллеги.
– То есть мозг живой, он работает, так, Сергей Петрович? – не унимался бородач. – Но все внешние факторы для него более не интересны. Что же происходит в голове у молодого человека прямо сейчас?
– Моя теория такова: мозг, в целях самосохранения, придумал для своего носителя новый мир, в котором тот находится в безопасности. Или наоборот – пребывает в центре важных событий. Причём это может быть абсолютно любая локация. От цитаделей Мордора или корабля Люка Скайуокера до кабинета нашего мэра или павильона, где снимают порно.
Светочка не удержалась и прыснула. Сергей Петрович строго на неё посмотрел.
– То есть вы считаете, что мозг Игоря Масленникова придумал для него новую Вселенную, переписал, так сказать, жизнь вчерашнего студента заново? – спросила женщина в строгом брючном костюме. Наверняка, чиновница.
– Именно так. Игорь заперт внутри себя. Мозг перепрограммировался, и молодой человек живёт в другой реальности. Повторяюсь: он заперт, и из такой темницы, скажу я вам, найти выход чрезвычайно сложно. Всё зависит лишь от него самого.
– Какая трагедия, – всхлипнула сердобольная старушка в очках с дорогой оправой и бриллиантовой брошью на груди. – Ведь такой ещё молоденький.
– Елизавета Добролетовна, у нас каждый пациент – это огромная трагедия. Без этого диагноза к нам не попадают, – развёл руками Сергей Петрович. – Пытаемся сделать всё от нас зависящее, но, как ни странно это прозвучит, не всё зависит от нас. Вот, например, мы пытаемся на Игоре применять новые методы лечения. Кстати, Светочка, а почему не работает телевизор? После нашего ухода
