я тоже соскучился по ней, но это не означает, что я должен кинуться вылизывать ее лицо, как мороженое.
– Дай‐ка мне Сократа, скажу ему пару ласковых, – обратился к ней Димка и забрал меня из ее рук.
Хм, да какой он Димка, если уже на целую голову выше отца. Так можно было называть его в ту пору, когда я только появился в их доме. А теперь эта детская форма имени уже даже как‐то смешно звучит по отношению к взрослому парню. Тут уже не Димка, а целый Дмитрий. Вон и Катерина стала совсем невестой, хоть замуж выдавай.
– Так, значит, ты богом был? – подхватив меня под передние лапы и глядя с прищуром, зачем‐то спросил Дмитрий. Странный он, зачем задавать вопросы, на которые знаешь ответ. Я же помню, как Колумб звонил им в тот день, когда забрал меня из ветеринарной клиники.
– Здесь тебе не Австралия, да и аборигенов тут нет. Ты вернулся домой, Сократ. Так что можешь спускаться с небес на землю, – добавил молодой человек, после чего все дружно рассмеялись.
Шутник, однако. Как будто я сам не знаю, что от вас королевских почестей не дождешься. И, несмотря на это, я был счастлив, что вернулся домой. Лучше я буду выпрашивать еду, и пусть меня веником гоняют, но лишь бы быть рядом с родными людьми и моей ненаглядной Беллой. Подумав о ней, я захотел, чтобы меня наконец поставили на землю и я смог броситься к любимой. Ага, размечтался. Я пошел по рукам, перекочевав к Петровичу.
– Где же ты так долго плавал, кот? – с усмешкой глядя на меня, спросил он и погладил по голове. – Без тебя и поесть ночью было не с кем.
А то я не знал, что так будет. Да я даже сном жертвовал, но никогда не отказывался составить ему компанию, и заметьте, при этом не проводил воспитательных бесед, мол, ночная еда ведет к ожирению, а оно, в свою очередь, способствует развитию гипертонии и сахарного диабета, что в конечном итоге приведет к необратимым последствиям. Если что, это не мои слова, подобные страшилки рассказывает ему Татьяна Михайловна, когда застает нас ночью на кухне. Честно сказать, я с ней абсолютно не согласен. Если уж на то пошло, то рано или поздно мы все умрем, и к этому надо относиться философски. А вот жизнь нам дается одна, и ее надо прожить так, чтобы, оказавшись на смертном одре, не было мучительно больно за воспоминания о несъеденных в ночи бутербродах.
Услышав комментарий хозяина, люди опять расхохотались, а хозяйка забрала меня из рук мужа и, почесав за ухом, сказала:
– Не знаю, как насчет поесть, а вот помогать мне готовить обед и убирать в доме в твое отсутствие было некому. Наконец‐то мой помощник приехал.
Говорю же, весь дом держится на мне. Не понимаю, как они все это время жили, если шагу не могут ступить без меня?
Хозяйка кивнула на такси и обратилась к Колумбу:
– Андрей, а ты почему машину не отпускаешь? Только не говори, что собираешься уезжать и даже не зайдешь попробовать моей окрошки?
– Танюш, я бы с удовольствием, – он, извиняясь, приложил руку к груди, – но дел невпроворот, я сегодня должен
