параше,Изойдите в дренаже,
Ничего нет вас гаже —
О мерзкие фаши.
Вспоминаю школьный эпизод.
В наш класс пришёл новичок по фамилии Сухих.
Он и правда был длинный, сухой.
Его невзлюбили – уж не помню, за какие грехи.
Кажется, он был слегка приблатнённый (или просто прикидывался).
И ещё – нахал.
Ну так вот: мальчики решили устроить ему «тёмную».
После уроков накинули на него пальто и стали лупить.
Я костяшками пальцев ударил по чему-то твёрдому: хрясь!
Это был череп Сухих.
Он завизжал, как резаный:
– Аааа! Кастетами бьёте, сволочи!
О, чёрт!
Мне стало не по себе.
В глубине всколыхнулся мамин крик: «Фашист!»
Что ж, я и был тогда фашистом, а кулак мой – фашистским орудием.
Как и многих, меня в отрочестве привлекала фашистская эстетика.
Мундиры, фуражки, портупеи, значки – вся эта бутафория.
Ну и, конечно, свастика.
Это было в фильмах, которые тогда шли.
Даже такой фильм, как «Обыкновенный фашизм», нравился тем, что в нём показывались ритуалы фашистские, все эти рожи, штандарты, толпы с факелами, римские приветствия.
Это прямо-таки завораживало.
Мы с отцом ходили в филателистский клуб.
Там собирались дядьки, торговавшие марками, монетами, медалями.
Как в прозе Вагинова: одержимые коллекционеры и спятившие собиратели.
Мы с отцом тоже заболели этим на пару лет.
Покупали марки, вставляли их в альбомчики.
Однажды отец приобрёл серию марок гитлеровской Германии.
Это были отменные зелёненькие марочки.
С дубовыми листочками, с орлами, с физиономией фюрера, со свастикой.
Мне они нравились.
Я их долго-долго рассматривал.
Было в них нечто демоническое, инфернальное, потустороннее.
И вот случилось так, что я марку с головой фюрера проглотил.
Почему, зачем?
Чёрт догадал!
Мне вздумалось попробовать на язык оборотную сторону марки – ту, на которой клей.
Я подумал: «Как это на вкус?»
Взял и лизнул языком.
Болван!
Марка приклеилась!
Прямо-таки приросла к языку.
Мне ничего не оставалось, как сжевать её и проглотить.
С этого момента микрофашизм ещё пуще утвердился во мне.
Разумеется, я был не единственным микрофашистом в Алма-Ате.
В нашем дворе жил Серик – красивый паренёк.
Постарше меня.
Он был похож на Кришнамурти в молодости.
Прямо арабский скакун.
И приторговывал порнографией.
Я
