завела разговор о ребёнке.
– Не, ну а что? – опьяневшая от жары и усталости женщина закусывала пучком свежей петрушки. – Девки не сегодня-завтра вырастут и упорхнут из гнезда…
– А ребятишки? – Митя подкладывал детям картошки с маслом.
– А вот Федя с Егоркой должны остаться зде-есь.
– С чего вдруг? Может быть, они захотят покорять моря и океаны.
– Ну уж нет. Останутся здесь, женятся. Мои невестки будут мне во всём помогать: с хозяйством, с огородом.
– А-а, вон оно что, – наконец-то Митя услышал правдивые слова, почему мать так печётся о сыновьях.
– А ты как думал? У Катьки с Машкой свои свекрови будут, вот пусть и прыгают перед ними, а я…
– А с чего ты решила, что твои невестки будут тебя любить?
– Обязаны, и всё тут. Я им вона каких мужей нарожала, вот пускай и ходят за мной, как за малым дитём. Ой, Митенька, – Ирина повисла на плече мужа. – А если своего народим…
– Хватит! – мужчина стукнул по столу кулаком и убрал со стола бутылку. – Не хочу слушать!
Ира медленно поднялась и, чтобы не нагнетать обстановку долгими разговорами, объявила:
– Поздно, милый мой, быть тебе папочкой.
– Кончай шутить, – Митя не поверил словам жены. – Иди спать. Мы сами тут уберём.
– А хоть шути, хоть не шути – всё! Сыну быть! – и горделивой походкой двинулась в спальню.
Митя обмяк. Ох ты ж, вот это новость! Откуда? Этого не может быть. Были до Ирины женщины, но чтобы дети… Даже любовь была, и там о ребёнке намёка не было. Бывшая пассия обвинила Митьку в бесплодности. Загуляла. Так и осталась с любимым, переехав куда-то очень далеко. Неужто Бог смиловался?
Наворачивая круги вокруг бани, Митя не находил себе места. Если и свыкнуться с мыслью о сыне, то лишь бы здоровенький родился. До сих пор в памяти свежо, как одноклассники посмеивались над мальчиком с короткой ногой. Дали кличку «Костяная нога» – обидно было до слёз. Девчонки же относились по-доброму, видимо, жалели бедолагу. По этой причине Митьку не взяли в армию, да и с приличной работой не получается. Всё какие-то подработки с малой оплатой. Жене о своей проблеме Митя ни разу не обмолвился. Побоялся осуждения, а ещё хуже – неприязнь. Хоть Ира и имеет тяжёлый характер, всё ж Митя её любит со всеми недостатками.
– Маш, – Катя помогала сестре поливать огород. – Слышала? Это что, у нас будет братик?
– Наверное, – набрав полную лейку воды, Мария тащила тяжёлую ношу к грядке со свёклой.
– Как интере-есно-о, – Катюша представила улыбчивого малыша. – А как его зовут?
– Откуда мне знать? Мама же ничего об этом не сказала.
– Маш, – Катюша говорила вполголоса, чтобы никто не услышал. – А как ты думаешь, можно дядю Митю папой называть?
– Не знаю, – Маша остановилась. – А тебе хочется?
– Ага, он такой хороший. Лучше, чем наш
