результат шестилетней концессионной политики большевиков. Результат весьма невзрачный по сравнению с поставленными целями. Не только результаты мизерны, но линия показывает уже не подъем, а падение. Надежды, связанные с концессионной политикой, ни в малейшей степени не оправдались. Они оказались одной из очередных иллюзий. Ясно поэтому, что без коренного преобразования политического и экономического уклада Советской России проблема хозяйственного восстановления страны разрешена быть не может[8].
Подчеркнем, что в 1930 году на одном из заседаний Комиссии Политбюро по концессионным вопросам отмечался весьма незначительный общий объем вложения собственных денежных средств иностранных концессионеров: с 1921 по 1930 год «…весь инвестированный капитал равен 50 миллионам рублей»[9], а общее количество новых рабочих мест, созданных иностранными инвесторами, составило всего около 7000.
Расскажем подробнее лишь об одной, самой крупной иностранной концессии – «Лена Голдфильд». Это английская компания, которая в 1925 году получила концессии на разработку знаменитых ленских золотых приисков в районе Бодайбо сроком на 30 лет и рудных месторождений на Урале и Алтае – сроком на 50 лет[10]. Общая территория, передаваемая «Лене.» в долгосрочную аренду, составляла 600 000 квадратных километров.
Советская часть истории «Лены…» началась не на пустом месте. Архивные источники и имеющаяся литература свидетельствуют, что до революции 1917 года 66 % акций товарищества «Лензолото», добывавшего золото на Бодайбо, принадлежало именно той же самой английской «Лене.». А товарищество «Лензолото» добывало более 30 % всего русского золота.
Следует вспомнить, что именно с этой компанией связан расстрел сотен рабочих золотых приисков, бастовавших в 1912 году против невыносимых условий труда. (Кстати, за те трагические события наказание понес лишь один человек – из армии был уволен прапорщик Терещенко, непосредственно руководивший расстрелом.) Как же эта компания могла вновь оказаться в Советской России? Многие историки считают, что покровительство «Лене…» оказывал не кто иной, как Л. Д. Троцкий-Бронштейн, прибывший в Россию с американским паспортом в кармане и оказавшийся после смерти Ленина на первых ролях в тогдашней политической иерархии России. К тому же, вряд ли без высокого одобрения обошлось и заключение поистине грабительского концессионного договора, предусматривавшего передачу в собственность «Лены.» 93 % добытого золота. При этом лишь 7 % шло в государственную казну.
А добывала «Лена…» немало: как отмечал в своем заключении начальник управления Лено-Витимского горного округа Лебедихин, за 11 месяцев отчетного 1927/1928 года уже получено 7872 кг золота, из которых лишь 7 % остались в нашей стране. И здесь же он подчеркивал, что «Лена…» хищнически уничтожала разведанные до нее запасы, не пополняя их новой разведкой в нужном размере[11].
Вполне вероятна версия историка Н. Старикова, утверждающего,
«Социалистический вестник». Берлин, 1926.
ГА РФ. Ф. 8350. Оп. 1. Д. 311. Л. 290, 291.
Там же. Д. 87. Л. 145, об.
ГА РФ. Д. 254. Л. 11, 12.
