и изогнутый книзу клюв.
Да, тогда Саме́ллия пошла на это, потому что ее переполнял гнев и злоба, но сейчас…
– Но… у меня не получится… – прошептала она.
– Ты подписалась кровью, – прогудел Смерт. – Или ты приносишь жертву, или в жертву я заберу тебя, вытягивая твои вены на протяжении вечности, наслаждаясь твоей кровью…
– Я… не смогу… – почти зарыдала она.
Смерт мгновенно к ней приблизился, чуть не пробив грудь девушки длинным мощным, округлым сверху, клювом. Стекающая туманная чернота развеялась, обозначив фигуру. Ее покрывали черные вытянутые, шевелящиеся лепестки, напоминавшие перья. И это выглядело так, словно птица закрыла себя крыльями, оставив только торчавший между них клюв, на котором сейчас раскрылись три круглых серебристых, и довольно огромных глаза. Они располагались сверху вдоль клюва на одинаковом расстоянии друг от друга, и эти беззрачковые буркала уставились на Саме́ллию. Рядом с телом Сме́рта обозначились две парившие в воздухе семипалые лапы, которые тотчас схватили ее за руки, больно сжав предплечья.
– Помни долг договора! Даю тебе еще семь дней… – прогудел Смерт и Саме́ллия завизжала.
Александр вздрогнул и проснулся. Ему показалось, что кто-то кричит. Он глянул в окно, там еще было темно. Сев на лежак потер глаза и прислушался.
«Видимо, во сне что-то было. Не помню», – зевнул он и, почесав бедро, пошел в соседнюю комнату попить воды.
– Лекс, это ты? – послышался тихий голос со второго этажа.
– Я тебя разбудил? Извини, – поставил черпак на железный бак, Александр и подошел к лестнице.
Наверху стояла Саме́ллия в ночной, полупрозрачной рубашке, обнимая себя руками. За ее спиной в комнате горел светильник, и потому лица девушки не было видно.
– Ты чего? – спросил Александр.
– Страшный сон приснился… – тихо сказала она и попросила: – Иди ко мне…
В этот раз было все наоборот, Саме́ллия отрывалась, будто в последний раз, а когда они в очередной раз закончили, сказала:
– Иди, собирайся, скоро выходим в город…
А что ему собираться-то? Надел широкую рубаху и штаны, которые Саме́ллия ему купила, а также легкие тряпичные сапожки с завязками, подошвой которых являлась толстая кожа. Вот и все сборы. Голому одеться, только подпоясаться! Больше вещей в этом мире или сне, у Александра не было. Главное, чтобы дождь не пошел. Хотя, какой здесь может быть дождь, он не знал. Все же лето на дворе, может тот будет обычным теплым.
Город оказался не таким и далеким, за пять часов они были уже возле его стен. Вот только по дороге единственное, что сказала Саме́ллия, это предупреждение, чтобы Александр от нее не отходил, а то заблудится. К тому же ее хмурый вид никак не походил на то состояние, которое обычно бывает у девушек после максимального получения удовольствия в постели.
«Может, я не так и хорош?.. Или она ненасытная нимфоманка?..» – печально усмехнулся Александр, украдкой глянув на попутчицу.
Саме́ллия
